Пляска асуров

Гражданское общество.
Не может не обнадеживать в настоящем то обстоятельство, что социальное поле обрастает мускулами гражданского общества, нарождающиеся побеги которого начинают охватывать и контролировать работу многих ступеней вертикали власти и ее ветвей. В отличие от парламента, где по обычаю представительствуют "слуги народа" с их пакетом привилегий и пресловутым иммунитетом, т.е. посредники между властью и народом, "играющие в свою игру" и никому не подконтрольные, гражданский сектор непосредственно и напрямую представляет власть народа в действии.

"Общество" как натуральная данность в каждый настоящий момент предсуществует тому процессу, в котором генерируется – посредством общения - общественное сознание. "Общество" как первичная данность, патронируемая государством, рискует неопределенно долго пребывать в эмбриональном состоянии, если отсутствует свобода как фундаментальное основание его возможности. Пространство свободы – это тот творческий вакуум, из которого вдруг начинает бить ключом низовая инициатива масс. Именно этот процесс самоорганизации общества в акте общения формирует гражданский сектор и устанавливает диалог между неформальными институциями общества, а так же обществом и государством.

Отсутствие свободы как условия появления публичного поля, в котором кристаллизуются структуры гражданского общества, всегда отличало авторитарные режимы. Общество в плане публичной артикуляции и отстаивании своих прав должно быть пространственно выражено, т.е. иметь тело, быть кристаллизовано в действенные мобильные институции в виде определенных структур, движений, объединений, которые и реализуют общественный договор. В том числе между обществом и государством, чтобы в стране установился некоторый приемлемый для людей уровень цивилизации, порядка и законности.

Эти гражданские структуры, по аналогии, играют на коллективном уровне ту же роль, что и "формы", "идеи" или "чистые явления" на уровне индивидуального сознания. Подобно тому как действительно, а не стихийно мыслить мы можем лишь пребывая в пространстве формы, идеи или "чистой мысли", так и общество может не стихийно, но последовательно, внятно и ясно нечто артикулировать (быть субъектом своей истории), лишь имея некую форму и находясь в границах гражданского поля, т.е. не стихийно, на площади и улице, а в структурированном пространстве - через сеть своих неформальных институций, сбитых в единое мускулистое общественное тело, слаженно вступающее в непростой диалог с государством.
Вся штука заключается в том, что мы не имеем цивилизованных форм социальной связей в обществе (и никто в мире их не имеет) в готовом виде. Нигде в мире они не существуют в законченной и отлитой для употребления форме. Цивилизованные формы общественных связей - и это парадокс социальной физики - формируются в процессе установления членами общества гражданского сектора, который существует далее при условии, если общественный градус независимых от государства гражданских институций, их активность и солидарность остаются достаточно высокими, чтобы их не снес поток хаоса и энтропии.

Наличие самих институций гражданского общества (клубов, движений, объединений и т.д.) еще не свидетельствует о существовании действительного гражданского общества. Ибо гражданское общество – это процесс, т.е. функция, а не вещественная субстанция. Однако зачастую мы поступаем как законченные язычники, создающие социальный фетиш из гражданских структур и институций. Неформальные структуры общества есть лишь публичное пространство, в поле которого наши неоформленные мысли и желания обретают внятный язык и законоподобную форму, пригодную для поддержания общественного соглашения или договора между свободными гражданами общества. В известном смысле можно сказать, что общество – это passion, т.е. страсть, энергия, живой процесс, самопричинно возникающий в акте общения, а не "толпа", не натуральная данность и тем более не фиксированная социальная институция (структура). Многие старые общества имеют традиционные гражданские структуры и институции, которые могут быть в одночасье свернуты (как это было в Италии, Германии и Испании времен национал-социализма и фашизма) или быть социальной фикцией как в Советском союзе, либо не функционировать должным образом, поскольку диалог между государством и гражданским обществом может принимать не только конструктивные, но и драматические и даже трагические формы.

Сегодня мы только закладываем основы социального пространства, самую ткань ее из общественных структур, в поле которых может сформироваться новый гражданин независимого Кыргызстана, осознающий, что он есть действительная общественная сила, способная сознательно формулировать и направлять коллективный процесс в демократическое русло. Только эти независимые, несросшиеся с государством в уродливый симбиоз и неангажированные общественные образования представляют действительную народную власть. Пора это осознать и действовать единым фронтом в противовес разобщенным корпоративным партийным силам, зачастую незаконно использующим государственный аппарат, склонным к ренегатству, откату к реакционным антиобщественным формам и предательству народных интересов.

Госаппарат.
Столь муссируемая в масс-медиа тема возможности/невозможности в условиях Кыргызстана парламентской формы правления имеет в своем основании ту же фундаментальную истину, которая справедлива и для институций гражданского общества. И формальные и неформальные структуры власти (т.е. госаппарат и общественный неправительственный сектор) основаны на одних т тех же принципах. Иными словами, государственная машина – это всего лишь инструмент или орудие, которое формируется в процессе диалога или акта общения внутри структур и между ветвями власти. Если при известной свободе названные ветви власти способны к конструктивному общению, то госаппарат работает должным образом. Диалог, общение, то есть социальность, это как раз то, что отличает эффективное гражданское общество (как и государственную машину) от "общества" как натуральной первичной данности, пребывающей в своей неструктурированной свернутой потенциальности.

Парламент.
Этимологически слово "парламент" происходит от французского "parler" - говорить, акт говорения. То есть парламент – это публичное место, такое же как и любое из структур гражданского сектора (общество, объединение, движение), в пространстве которого генерируются не частные или общие интересы людей, партий, регионов, а формируется их совместное отношение к "чистым явлениям", таким как закон. Парламент – также не абсолютное место, которое автоматически само собою установит в стране некий ожидаемый порядок. Думать так – значит создавать очередной социальный фетиш, т.е. быть язычником. Парламент как социальное изобретение – лишь инструмент, пустая форма, внутри которой общественное сознание либо способно, либо неспособно будет установить живой процесс или продуктивную связь с неэмпирическим (метафизическим) основанием жизни, регулирующим нашу жизнь, – законом. Парламент – это также не место, где разные по целям и задачам партии якобы приспосабливаются друг к другу. В таком взгляде присутствует незаконная подмена социального поля биологическим, природным.
Другими словами, парламент как форма, формальная структура есть не столько физическое тело социума, сколько культура, т.е. возвышение, способность преодолевать эмпирические условия (частные моменты нашей жизни, узкопартийные интересы, разногласия и т.д.) и соотносить коллективное существование с надличностным фактором (законом, истиной, бытием). Парламентская культура предполагает понимание того факта, что публичные дебаты – это не соглашение всех со всеми по известным "шкурным" вопросам, т.е. не общественная баня, где солидные мужики мылят друг другу репу и прочие деликатные места, не взаимная демонстрация грязного белья и не место для кулачных боев, а культура, преодолевшая природу, эмпирию и хаос в поисках общезначимых оснований (инвариантов) коллективной жизни.

Выбор народа Кыргызстана в пользу парламентской формы правления свидетельствует о том, что народ интуитивно понимает негативный потенциал авторитарных (президентских) моделей руководства. Жесткая авторитарная вертикаль власти, говоря на языке психоанализа, - это тотальная кастрация всех независимых автономных очагов общественной жизни, включая культуру и искусство. Неспособность авторитарных структур к формированию ветвей власти, к диалогу с гражданским обществом и, следовательно, непроницаемость для общества и полная неподконтрольность ему – это фатальные пороки "сильной власти". Нам не надо напрягать нашу память, ведь все это было фактом нашей недавней политической истории и не требует доказательств. А ужасная политическая действительность наших соседей по региону просто вопиет об этом на каждом шагу.

Здесь имеет смысл упомянуть о растиражированной масс-медиа реплике президента России касательно парламентского правления в Киргизии. Хоть г-н президент и глава России, однако он не господь Бог и даже не пророк Его, чтобы предвидеть будущее (даже собственное). Тем не менее г-н президент допустил в публичном пространстве некорректную оценку, дающую основание уличить его, мягко говоря, в неосведомленности. Философское допущение, что мир творится в каждый данный момент существования, согласующийся с современной научной картиной мира, делает некорректными любые прогнозы даже на близлежащую перспективу. Применима или нет парламентская модель к нашей социальной действительности не может быть определено априорно, т.е. догматически, но обнаружено лишь в непредсказуемом живом процессе. К этому отсылает и старая евангельская истина о разбойнике, даже на кресте нашедшем спасение своим покаянием и своей искренней верой. Не раз Киргизию стращали бесславным концом "дружественные" российские СМИ и региональные "экспертные сообщества"", без шаманских бормотаний которых известно, что нет у нее никаких эмпирических оснований утверждать, что ее социальный эксперимент однозначно удастся. У Киргизии есть лишь ее движущая вера, которая по определению имеет метафизическое происхождение и не нуждается в подтверждающих фактах.
Асуры.

Существует древнеиндийское поверье, зафиксированное в эпических текстах, что герой, распознавший асура, т.е. демона-оборотня, способного принимать разные обличья, подчас самые праведные, должен тотчас сказать ему: "асур, я вижу тебя!" и демон сразу сбрасывает лже-личину и принимает свой истинный облик.
Применительно к реалиям сегодняшнего дня можно без всякого преувеличения сказать, что партии, назойливо сверлящие наши уши и мозолящие глаза агрессивной рекламой, просто столбенеют от элементарного и прямого вопроса:
Ты за парламентскую Республику – или нет?
Вывести их из ступора может лишь изощренная демагогия, в коей они изрядно преуспели. За исключением партий, инициировавших всенародный референдум и принятие новой Конституции, остальные старательно обходят этот краеугольный пункт в своей предвыборной пропаганде, забалтывая электорат многочисленными "программами" и посулами, которые беззастенчиво дублируют друг друга. Почти все лидирующие партии перечисляют пакет социальных реформ, выставляя их как первостепенные и главные. Однако кондовая правда жизни заключается в том, что конструктивное решение всего блока социальных задач зависит от одного и главного вопроса: какова будет природа власти, ее демократический горизонт – авторитарной или же парламентской.
В подмене второстепенными вопросами ГЛАВНОГО вопроса и состоит весь предвыборный фокус-покус межпартийной борьбы-войны. Народ, в массе своей не искушенный в политтехнологиях, превращается в объект демагогических манипуляций. Однако, несмотря на то, что многие заморочены заманчивыми призывами и присутствием в рядах некоторых партий ангажированных лиц из артистической, научной и деловой богемы, имеющих еще у народа кредит доверия, суть ситуации до неприличия проста.

27 июня народ в здравом уме и твердой памяти единодушно и впервые в своей истории свободно и открыто проголосовал за новую Конституцию и парламентскую Республику. Таково было его коллективное волеизъявление. Теперь же 5-7 ведущих партий (за известным исключением) намеренно дезавуируют этот ОСНОВНОЙ ВОПРОС (о парламентской форме правления), вводя народ в заблуждение второстепенными задачами, кстати, положительное решение которых напрямую зависит от ГЛАВНОГО ВОПРОСА, стоящего перед каждым кыргызстанцем:

Ты за парламентскую Республику – или нет?
То есть, если ты думающий и думающий последовательно человек, уважающий собственные решения и способный нести за них ответственность (даже если они могут быть впоследствии ошибочны), то как гражданин, проголосовавший в июне за новую Конституцию, ты обязан спросить "командиров" тех партий, за которые ты собираешься отдать свой голос, прямой и сакраментальный вопрос:
Какова позиция партии имярек по ОСНОВНОМУ вопросу, от которого зависит наше будущее: за парламентскую она Республику - или "сильную президентскую" (читай авторитарную – мы это уже проходили и заплатили за все слишком дорогую цену) или "президентско-парламентскую" (эта последняя еще более опасна и отвратительна именно своей лживостью и лицемерием, как все половинчатое и склонное к ренегатству и сепаратизму, т.е. дрейфом в сторону авторитарных схем правления). Если у вас свободный незашоренный ум, то вы без посторонней помощи увидите как лидеры большинства партий не на словах, а на деле (обратный парадокс!) скрытно противостоят воле народа, уже проголосовавшего за новую Конституцию.
Будьте бдительны, чтобы увидеть в программах ведущих партий отсутствие этого главного пункта, потому что они скрывают его от вас и уводят от сути дела популистскими лозунгами, типа "железных щитов закона", "наведении порядка", "сильном государстве" и – подлая фраза! – "правовом поле" (верх бесстыжей демагогии: как они собираются сочетать браком "сильное президентское государство", то бишь "сильную руку", или авторитарную модель правления с ее неизбежными пороками: тотальной коррупцией, полицейским контролем, непрозрачной деятельностью всей властной пирамиды, ее вседозволенностью и безнаказанностью, с одной стороны, и "правовое поле", являющееся детищем открытого демократического общества с сильным мускулистым гражданским обществом, контролирующим деятельность парламента и правительства – с другой?) Эти термины из разных словарей и разных социальных миров, которые фантастическим образом могут слепиться воедино лишь в дремучем и лукавом уме непросвещенной политической черни.
Но, памятуя о старом индийском поверье, мы должны сказать им: асур, я вижу тебя! И вы действительно увидите, как на ваших глазах сползет его мнимая личина и обнажится истинная суть. Просто имейте мужество задать прямой вопрос и потребовать столь же прямой ответ. Будьте честны перед собой, не обманывайтесь длинными и сложными объяснениями, которые вы услышите в ответ. Такова суть асуров – запутывать и забалтывать шаткие и доверчивые умы. Подлинный ответ прост и краток, как все гениальное и действительное в жизни.

Искендер Жанузак , независимый политолог.