Сюда входящие…

Кого и как судят в Ташкенте

Жутью веет от слов, размещенных по свидетельству Данте на воротах ада: "Сюда входящие, оставьте упованья!". Смутная жуть охватывает и входящего в здание Чиланзарского районного уголовного суда города Ташкента. Ибо "Кто сюда заходит – без статьи не выходит!". Именно такими словами встретил назначенный судом государственный защитник Наталью Царегородцеву. И сходу предложил выбрать – или амнистия без выяснения вопроса о виновности – что он очень и очень рекомендует! – или признание виновной и освобождение, опять-таки по амнистии, от наказания.

Надо сказать, что для Царегородцевой это не было такой уж неожиданностью: ранее, на предварительном следствии, другой защитник - из числа карманных милицейских - удивлялся ее упорству – "Все равно, ведь, статья будет и судить будут!". И говорил он это не потому что тщательно изучил вопрос и не увидел благоприятной перспективы – с делом, как стало понятно из разговора, тот защитник вообще не знакомился, - а потому что и в милиции "Сюда входящие…"

Для несведущих поясним. Если по амнистии "с освобождением от наказания", то человек признан виновным и считается судимым. Если "без выяснения виновности", то человек не считается судимым, но остается одна маленькая закавыка: на вопрос "Состоял ли под следствием?" он должен ответить "да". А это уже, сами понимаете, какие мысли приходят: "Повезло человеку, под амнистию попал, а сам, наверное…". Пол-беды еще, если гадости лезут в голову рядовому, ничего по жизни не значащему гражданину. А если начальнику отдела кадров? Или ведающему заграничными визами? И не то, чтобы Царегородцева в загранку паковалась или на высокую должность карабкалась, нет. Просто развито у нее до нормальных человеческих размеров чувство собственного гражданского достоинства, не позволяющее терпеть издевательство в любой форме, не исключая, или даже особенно "пришивание" уголовного дела.

Факт "пришивания" номер один.

Если издается акт амнистии и дело подпадает под его действие, то оно должно быть прекращено незамедлительно. Акт был издан когда Царегородцева была еще в статусе подозреваемой, но следователь Чиланзарского РУВД Ходжихонов З. в течение почти месяца после этого вел дело и довел до обвинительного заключения, которое прокурор Чиланзарского района утвердил. Просто не мог не утвердить, поскольку возбуждено дело было его самого волей.

Заметим, что подобная манипуляция с законодательством высвечивается Уголовным кодексом как умышленное незаконное привлечение к уголовной ответственности, то есть как преступление, и пойдем дальше.

Факт "пришивания" номер два.

Встать на защиту то ли государственных интересов, то ли чего-то там еще (о не с потолка взятых подозрениях насчет "чего-то там еще" будет сказано позже), встать, взвиться орлом прокурора побудило обращение некой гражданки N., которая сообщила, что Царегородцева, пользуясь своим должностным положением бухгалтера товарищества частных собственников жилья (ТЧСЖ), незаконно, на общественные деньги приобрела импортный "домашний кинотеатр" и вообще "берет наличными деньгами".

Налоговики, которым поручили проверить жалобу, этого не нашли. Вообще ничего правонарушительного не нашли, с чем прокурор категорически не согласился и продолжил свои действия, ради чего ему пришлось шагнуть далеко в сторону от закона. Он назначил проверку ТЧСЖ во исполнение Постановления КабМина РУз № 280 от 05.08.2002 года.

Постановление сие относится только к хозяйствующим субъектам коммерческим лицам, существующим для получения прибыли от своей деятельности. А ТЧСЖ, как должно быть известно прокурору, но неизвестно известно ли ему, есть организация негосударственная некоммерческая. Оно - нечто вроде общей кассы собственников квартир, куда они кладут деньги на содержание своего дома. И лезть туда на основании упомянутого документа, извините, походит на выворачивание карманов у прохожего в надежде поживиться. Именно поживиться каким-нибудь "компроматом" на Царегородцеву…

Факт "пришивания" номер три.

"Выворачивание карманов" поручено было тем же услужливым налоговикам. От Царегородцевой по телефону потребовали принести и сдать в районное налоговое управление всю документацию ТЧСЖ, от чего она как не потерявший рассудок человек естественно отказалась. Тем более что по закону подобное называется "изъятием документов", о чем выносится специальное постановление уполномоченного органа. Постановление это, по закону, должно вручаться под личную подпись руководителю организации, который отдает соответствующее письменное распоряжение бухгалтеру. Делается полная и подробная опись документов в двух экземплярах, один из которых остается в организации. Но, к чему такая волокита, если одно дело закон республики Узбекистан – другое Ташкент, где местный чинуша может безнаказанно проигнорировать любую официальную норму? Тем более, что необходимость в "компре" отпала, потому что отказ Царегородцевой немедленно был расценен как уже готовенькое уголовно наказуемое деяние, предусмотренное статьей 227 УК РУз, гласящей о завладении, сокрытии, уничтожении и прочих нехороших действиях с документами, печатями и иными причиндалиями юридического лица.

Факт "пришивания" номер четыре.

Прокурор немедленно разразился уголовным делом, хотя ему как никому другому должны быть известны прописные правовые истины:

- "завладение" означает незаконное изъятие документов из документооборота с целью воспрепятствовать их использованию по назначению (у Царегородцевой они находились в силу ее должностных обязанностей)

- "сокрытие" означает утаивание сведений о нахождении объекта у какого-либо лица или в каком-либо месте (Царегородцева и не скрывала, что документы находятся на ее рабочем месте).

Факт "пришивания" номер пять.

Следователь Ходжихонов З. старался, но так и не сумел слепить нечто юридически внятное. Какие конкретно документы были "сокрыты" и в чем выразилось это "сокрытие"? Имела ли Царегородцева право владеть документами? Отвечали ли предъявленные Царегородцевой требования законному порядку? В каких числах и в какое время суток что происходило? Кто из незаинтересованных свидетелей может быть привлечен для дачи показаний? Какие такие "корыстные или иные низменные побуждения" имелись у Царегородцевой? Все это и еще многое обязательное и необходимое для выяснения истины осталось без ответов. Проигнорированы были все заявления и ходатайства Царегородцевой, не были проведены очные ставки. Обвинение свелось к попугайскому цитированию текста статьи Уголовного кодекса с опорой на некий акт об… отказе дать пришедшему в ТЧСЖ проверяющему документы (напомним, что от Царегородцевой требовали принести и сдать в налоговый орган все документы). Причем подписан акт налоговиком и председателем схода граждан махалли, которая никогда и близко не присутствовала ни при каких обстоятельствах так называемой "проверки"! Но на заявление Царегородцевой о подлоге документа следователь отмахнулся от нее как от комара – задание, а точнее, наверное, заказ надо выполнять быстрее! Быстренько предложив ей амнистию и получив естественный отказ, следователь быстренько передал дело прокурору, который быстренько утвердил обвинительное заключение и дело быстренько ушло в суд.

Прежде чем продолжить с фактами, остановимся на трех моментах.

Сначала попробуем выяснить: чем же это так "зацепила" кого-то простой бухгалтер простого ТЧСЖ, что ею занялись столь серьезно? Экскурс в недавнее прошлое позволяет если не узнать точно, то хотя бы предположить что в чем кроется.

Несколько лет назад существовало иное, патологически крупное товарищество, которое крепко держала в своих руках дама, слывущая в народе "протеже" хокима района. Царегородцева же и несколько других "не в меру грамотных" жителей вскрыли финансовые нарушения на многие миллионы сум. Завертелось что-то похожее на уголовное дело, что-то было возвращено, но очень далеко не все, а дама на время исчезла из махалли.

Товарищество реорганизовали, Царегородцеву упросили вести (бесплатно!) бухгалтерию, все, вроде бы стало налаживаться, дама вернулась на такую же должность в другом ТЧСЖ. Больше того, она стала этаким "двуликим Янусом" - и руководителем ТЧСЖ и владельцем управляющей компании, с которой это ТЧСЖ заключило договор на обслуживание.

Вероятно, мысли о том, что ущерб жителям возмещен не полностью и что упомянутая двуликость может стать тоже предметом внимания честных граждан, не давали даме покоя. Потому, думается, и ушло в прокуратуру клеветническое письмо от N. которая работала с дамой рука об руку. Письмо, с которого все началось и которое потом загадочным образом исчезло… Впрочем, остановимся вот на чем: в любом случае научный поход гласит, что гипотеза тем более соответствует истине, чем больше она объясняет. А приведенное предположение о подоплеке происходящего и о "заказе" объясняет, похоже, все.

Второй момент весьма интересен человеко-познавательно. Коррупция и взяточничество, похоже, уже настолько проникли в должностные тела, крови и души, что любой отказ, любое "нет", независимо от сути происходящего воспринимается как стремление что-то "поиметь". Это же коронные техника и методика должностного вымогательства: отказать в том, что обязан по должности сделать, называя просимое незаконным, и "пойти на уступку" за соответствующую компенсацию опасности! Видимо это так въелось в подсознание, что сознание уже не в состоянии справиться и сделать что-то нормальным образом. Такое обычно случается при заболевании называемом "неврозами навязчивых состояний" и, увы, далеко не всегда вылечивается. Так, может, кому-то из действующих в этой истории лиц психолого-психиатрическая помощь нужна, а мы тут какими-то разборками занимаемся? Даже некрасиво получается…

Третье – это полнейшая зависимость адвокатов, превращенных в исполнителей воли власть имущих. Не сыграешь как нужно им – вылетишь из псевдообщественной организации под именованием Коллегия адвокатов. Вылетишь – не будешь иметь права работать по профессии. А как иначе – придумал-то, говорят, как прибрать защитников к рукам и надзирать за адвокатами не кто иной, как сам премьер. И детище свое из виду ни на минуту не упускает, ценными указаниями снабжает. И к Хокиму Чиланзарскому, судя по многим признакам, весьма благоволит.

Факт "пришивания" номер шесть.

Суд принял дело к рассмотрению, несмотря на то, что стряпня была явно несъедобной.

Оставим перечисление фактов, хотя их еще множество, и перейдем к картине происшедшего в суде.

"Несъедобной" оказалась и сама обвиняемая. Вопреки привычному виду подсудимых – со сложенными молитвенным образом руками, с жалобно-просительным взглядом, с выражением полной покорности на лице – Царегородцева выглядела отнюдь не подавленной. Чего стоило одно то, что она потребовала объяснить почему отсутствует государственный обвинитель и интересовалась: - Что, теперь суд представляет обвинение? А почему не ведется протокол? Почему суд не принимает ее заявление? Почему ее привлекают, если по статье 40 Уголовного кодекса нет ответственности за отказ выполнить неправомерные требования?.. А как может суду понравиться то, что она камня на камне не оставила от обвинения, приводя факты и доводы более чем солидные?

Естественно, что у судьи Цветкова В. наступило "несварение" и он сначала попытался обвинить Царегородцеву в неуважении к суду – тон, видите ли, не жалко-просительный у нее, а наступательный! – а потом вдруг вскочил и, не сказав ни слова, скрылся в своем кабинете, хлопнув дверью так, что задребезжали стекла.

Огорошенный до состояния транса защитник принял заявление Царегородцевой, секретарь назвал дату следующего заседания и на этом "круг первый" закончился.

Что будет в "круге втором" - пока неизвестно, но, честно, хочется пожалеть судью. С одной стороны ему заказ надо выполнять, чтобы не иметь служебные и внеслужебные осложнения. С другой, он как все-таки юрист видит всю сквозную надуманность обвинения и незаконность происходящего. Он понимает, что такие люди как Царегородцева защищаются до конца и что таким концом может стать потеря им своего судейского места. В итоге, ведь, все линии на нем пересекутся. Но что поделаешь, в аду бывает тошно не только грешникам, но и самим чертям…

Виктория Баженова,
правозащитник

г. Ташкент