С.Бобомуллоев: Бартольд В.В* о таджиках (к вопросу об этногенезе) Част I

ТАДЖИКИ. ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК1

Коренное население современного Туркестана принадлежало к иранской группе народов. Не касаясь здесь сложных и спорных вопросов о родине иранского племени, о географических пределах его распространения в древности и о постоянном сокращении этих пределов в средние века, ограничиваемся установлением факта, что на протяжении более 1500 лет, от VI в. до н. э., в пределах современного Туркестана упоминаются два культурных народа иранского происхождения - согдийцы и хорезмийцы. 2 Изображения согдийца и хорезмийца находятся среди сохранившихся на гробнице Дария (522-486), около развалин Персеполя, изображений народов, входивших в состав империи этого царя. Сколько-нибудь точные сведения о языках обоих народов мы имеем только для периода, близкого ко времени их исчезновения; эти сведения находятся в составленном в 1000 г. н. э., на арабском языке, сочинении хорезмийца Бируни о летосчислении различных народов2. Говоря о календарях согдийском и хорезмийском, Бируни приводит местные названия месяцев, дней, религиозных праздников и т. п.; по этим названиям можно составить себе некоторое представление о диалектических особенностях обоих языков сравнительно, например, с персидским.

Из двух земледельческих и культурных иранских народов Средней Азии хорезмийцы в течение более долгого времени имели самостоятельную политическую жизнь. Хорезмийцам принадлежало политическое преобладание в Средней Азии до образования персидской империи династии Ахеменидов. Подчинившись на некоторое время персам, хорезмийцы потом освободились от этой зависимости; во время действий

в Средней Азии Александра Македонского (330-327 гг.) в Хорезме был свой царь, тогда как страна согдийцев, центром которой был бассейн Зеравшана, оставалась персидской провинцией. Насколько известно, .на Хорезм не распространялись завоевания ни Александра, ни греко-бактрийских царей, ни домусульманских кочевых народов Средней Азии. Мусульманское завоевание положило конец политической, впоследствии даже этнографической обособленности Хорезма; но и мусульманские владетели, до последних узбецких ханов Хивы включительно, принимали титул домусульманских владетелей Хорезма - хорезмшах. Из всех титулов домусульманских владетелей отдельных областей Туркестана только этот титул дожил до новейших времен. Область согдийцев вошла в состав империи Александра и потом греко-бактрийского государства; нашествиям кочевых народов она подвергалась много раз, по крайней мере со II в. до н. э., может быть и раньше; поэтому здесь не было, благоприятной почвы для создания, как в Хорезме, традиций политической самостоятельности. Только незадолго до мусульманского завоевания владетель Самарканда до некоторой степени сделался верховным властителем всего согдийского народа, с титулом "согдийского ихшида" (тот же титул ихшид носил владетель Ферганы); но власть ихшидов была крайне непрочной, быстро исчезла при исламе и не оставила никаких следов в дальнейшей жизни Туркестана. Зато согдийцы, по-видимому, оказали больше влияния, чем хорезмийцы, на ход культурной истории и были главными распространителями перед- иеазиатской культуры в областях от Туркестана к востоку. История этой деятельности согдийцев могла быть выяснена только благодаря археологическим находкам в Китайском Туркестане и в пограничных местностях собственного Китая. Согдийским был признан, на основании сличения с данными о согдийском языке у Бируни, язык деловых документов I в. н. э., найденных в одной башне китайской стены у пограничного пункта Дуньхуан3. Алфавит этих документов принадлежит к разновидностям восточно-семитского или "арамейского" алфавита, проникшего в Среднюю Азию через Персию; такие же документы были найдены в районе Лоб-Нора. Гораздо западнее, в районе Турфана, были найдены памятники религиозной литературы - буддийской, мани- хейской4 и христианской, также на согдийском языке; эти памятники обыкновенно относят к VII и последующим векам; в общем мы находим в них тот же алфавит, но в значительно измененном виде. Разницы по языку между "раннесогдийскими" документами и буддийскими памятниками главный исследователь согдийского языка, покойный профессор Готьо, не видит, несмотря на значительный промежуток времени между ними. Манихейские и христианские памятники написаны на гораздо более поздних диалектах, причем между диалектом манихейских памятников и диалектом христианских также есть значительная разница; сверх того манихеи и христиане, кроме национально-согдийского алфавита, употребляли также алфавиты, принесенные в Среднюю Азию проповедниками обеих религий.

О культурном влиянии иранской Средней Азии на кочевников в эпоху Ахеменидов, Александра, его преемников и греко-бактрийских царей нет точных данных. Следы торговой и культурной деятельности согдийцев начинаются только со времени так называемой индо-скиф- ской державы, основанной во II в. до н. э. тохарами, или кушанами, пришельцами с востока (по всей вероятности, это был также народ иранского происхождения), разрушившими греко-бактрийское царство. В том же II в. в Туркестан проникли китайцы, что также содействовало оживлению торговли. Есть, мнение, что древнейший из известных нам турецких5 алфавитов, енисейско-орхонский (на обеих реках были найдены надписи; среди них особенное значение имеют датированные орхонские исторические надписи VIII в.), происходит от согдийского, притом более древней формы его, чем даже дошедший до нас алфавит 1 в. Более ясно согдийское происхождение второго по времени турецкого алфавита, уйгурского, .принадлежавшего народу, около ста лет (744-840) господствовавшему в Монголии и потом владевшему в продолжение нескольких веков той частью Китайского Туркестана, где теперь находятся города Хами (Камул), Турфан, Гучэн и другие. Несмотря на связь принятия письменности и в Средней Азии, как везде, с религиозной пропагандой, влияние согдийского национального алфавита оказалось сильнее, чем влияние алфавитов, принесенных миссионерами- буддийскими (индийский алфавит), христианскими (сирийский) и манихейскими (арамейский курсив). Вое более одерживает верх мнение, что уйгурский алфавит, от которого потом образовался монгольский (от монгольского - маньчжурский), происходит не от христианского сирийского, как думали прежде, но от национального согдийского, сохраненного преимущественно буддистами, но употреблявшегося также, наряду со своими религиозными алфавитами, христианами и манихеями. Сходство между согдийскими и уйгурскими буквами, по замечанию Готьо, так велико, что даже невозможно провести границу между этими двумя алфавитами. Надпись на согдийском языке, найденная в Монголии вместе с китайской надписью уйгурского хана IX в., где говорится о принятии уйгурами манихейства в 762 г., по форме букв совершенно похожа на уйгурскую. Согдийцам, таким образом, семитский алфавит был обязан своим распространением до Великого океана.

Временем высшего расцвета согдийской торговли был VII в., когда родина согдийцев подчинялась верховной власти то турецких ханов (политическое преобладание турок в современном Туркестане было установлено в VI в.), то китайских императоров. Политическое могущество тех и других содействовало успехам караванной торговли; сог- дийцы пользовались этим не только для путешествий с торговой целью, но и для основания торговых колоний в отдаленных странах. Об этом, помимо археологических находок, сохранились письменные известия как китайских современников, так и более поздних мусульманских авторов. В китайских источниках упоминается о согдийской колонии на Лоб-Норе, основанной в VII в. и еще сто лет спустя пользовавшейся некоторой автономией. Китайский путешественник Сюань Цзан, проезжавший через Туркестан в 630 г., объединяет под названием Сули ("предполагают, что Сулик - буддийская и манихейская форма слова Согд, ввиду диалектического перехода д в л) всю страну от долины реки Чу до Шахрисябза включительно; везде был один литературный язык, одна письменность; писали (как впоследствии уйгуры) сверху вниз. Из слов Сюань Цзана видно также, что буддизма в стране согдийцев в то время не было; таким же образом при исламе среди согдийцев, кроме последователей национальной религии иранцев, зороастризма, оставались манихеи и христиане, но буддистов не было. Следовательно, памятники буддийской литературы на согдийском языке, если они действительна относятся к VII в., были написаны не на родине согдийцев, но в более отдаленных согдийских колониях. Других известий о сплошной согдийской территории до берегов Чу, кроме рассказа Сюань Цзана, нет, но о колонизаторской деятельности согдийцев до долины р. Чу говорит мусульманский автор XI в. Махмуд Кашгарский; он замечает о народе сугдак, что это "люди, поселившиеся в Баласагуне6: они из того Согда, который между Бухарой и Самаркандом, только они приняли одежду турок". В другом месте того же сочинения сказано, что "жители Бала- сагуна говорят по-согдийски и по-турецки; таким же образом жители Тараза7 и жители Белого города"®. По-видимому, жители Баласагуна и других мест переживали в XI. в. последнюю стадию утраты своего языка под влиянием отуречения; были еще люди, говорившие по-согдийски, но уже не было людей, говоривших только по-согдийски. О согдийских колониях дальше к востоку Махмуд Кашгарский не упоминает, но анонимный персидский географ конца X в. говорит б пяти согдийских деревнях в стране тугузгузов, или уйгуров, т. е. в той именно части Китайского Туркестана,- где были найдены памятники согдийской религиозной литературы. Тот. же автор прибавляет, что среди этих согдийцев были христиане, гебры (зороастрийцы) и "сабин";. Последнее название употреблялось в то время для язычников вообще, в частности для буддистов; в Самарканде так называли и манихеев. Из этого видно, что согдийские колонии были основаны еще в домусульманский период9. Даже память о согдийском происхождении турецкого алфавита сохранилась у автора начала XIII в. Фахр ад-дина Мубарекшаха.

Южную границу Согда и владений домусудьманских князей Самарканда мусульманские источники помещают там же, где Сюань Цзан, т. е. у "Железных Ворот", или прохода Бузгада. За этим проходом начиналась страна тохаров, Тохаристан, в состав которой входили области как к северу, так и к югу от верхнего течения Аму-Дарьи. При Сюань Цз?не в Трхаристане еще господствовал буддизм, вытесненный из с граны согдийцев; был особый алфавит - писали, слева направо, из чего видно, что имеется в виду алфавит индийского происхождения. Была ли связь между этим алфавитом и другими индийскими алфавитами, употреблявшимися в Восточном Туркестане в Куче и Хотане, из слов Сюань Цзана не видно. Из мусульманских авторов о домусуль- манском алфавите Тохаристана говорит только „один, Сам"ани (XII в.): при описании города Ваштирда (ныне Файзабад бухарский) он упоминает о "буквах, бывших там в начале ислама, известных, записанных в книгах". Сам"ани, таким образом, говорит не об открытом им новом факте, но о факте, хорошо известном, его современникам; но до нас дошло только это одно, известие; упоминаемые у Сам"ани "книги", по-видимому, бесследно исчезли10.

Арабское нашествие VII-VIII вв. изменило этнографический состав иранского населения Туркестана и создало для него новый термин. В домусульманской. Персии, при династии. Сасанидов (III-VII вв.), ближайшим географически к Персии бедуинским племенем было племя тай; им же был построен город. Хира, к западу от Евфрата (близ Хиры при исламе, как известно, возникла Куфа) впоследствии стлица арабского княжества, находившегося в вассальной зависимости от Персии. Уже в III в. н. э. один из сирийских авторов, писавший в Эдессе, употреблял слово "тай", наравне со словом "саракины", для обозначения всех бедуинов вообще. От наззания того же племени образовано среднеперсидское или пехлевийское (пехлевийским называется персидский литературный язык эпох парфянской и сасанидской) и армянское тачик в смысле "араб"; в мусульманскую эпоху мы видим более поздние формы - тазик и тази от первой образовано турецкое теджик п. Чередование букв з н дж указывает на звук ж; и действительно, мы находим у Махмуда Кашгарского форму тежикп. Махмуд Кашгарский, как и другой турецкий автор XI в., Юсуф Баласагунский, употребляет это слово уже в значении "перс", но раньше турки называли таджиками арабов, на что указывает китайское даши "араб".

По понятиям того времени, принявший ислам тем самым становился арабом; когда -бухарские вельможи в 728 г. сообщили арабскому наместнику Ашрасу об успехах мусульманской пропаганды в Туркестане, онн употребили выражение: "все люди сделались арабами". Вполне естественно, что для турок теджиками (по турецкому произношению) были не столько люди арабской национальности, сколько приходившие к ним в степь представители ислама и мусульманской культуры, среди которых численный перевес, несомненно, скоро перешел к западным иранцам, так как число арабов, переселившихся в Среднюю Азию, не было значительно. .Оттого для турок "теджицким" языком сделался персидский; когда турки завоевали мусульманские области и ближе ознакомились с двумя главными мусульманскими народами, арабами и персами, они сохранили слово "таджик" только для персов и стали отличать "таджиков" от арабов, хотя первоначально персы и, по их примеру, турки именно арабов называли таджиками. Очень вероятно, что и для согдийцев таджиками были не только арабы, но и персы-мусульмане, но примеров такого употребления слова "таджик" местными иранцами мы не знаем.

Присоединение культурных областей Туркестана к халифату совершенно изменило характер местной жизни. При всех успехах согдийской торговли в VI и VII вв. общественный строй оставался и в этот период таким же, каким был при Александре Македонском ,3. Период в тысячу лет с лишком, отделяющий эпоху Александра от эпохи мусульманских завоеваний, прошел для Туркестана в этом отношении почти бесследно; как "македонцы в IV в. до и. э., так и арабы в VII в. н. э. застали в Туркестане господство землевладельческой аристократии, жившей в укрепленных замках; городов было сравнительно немного, и размеры их были невелики. Все это изменилось уже в первые века ислама; размеры городов быстро увеличивались, преобладание все более переходило к торговому сословию. Носителями новых начал были, по-видимому, в значительной степени переселенцы из Персии, где ислам, уничтожив сасанидскую монархию, поддерживавшую освященный религией устарелый сословный строй, открыл более широкий простор экономическому и культурному прогрессу персидского народа. В то же время, однако, персы из патриотизма поддерживали традиции своей государственности, представителями которой были Сасаниды, и эти традиции вместе с персидским языком усваивались среднеазиатскими иранцами. Когда в мусульманской политической жизни Туркестана приняли участие представители местной аристократии, сначала в качестве наместников халифа, потом в качестве наследственных правителей, они стали производить свой род от Сасанидов; так поступали и представители самой могущественной из этих династий, Саманиды, правившие в X в. из Бухары Туркестаном и Хорасаном; так поступали еще в XII в. местные правители области Хутталь, современного Куляба. Население даже в Бухаре говорило в X в. еще по-согдийски, но языком официальных документов в государстве Саманидов был, наравне с арабским, только персидский, называвшийся "придворным" (дери). Один из поэтов самаркандского происхождения, Рудеки, даже принадлежал к числу классических поэтов мусульманско-нерсидской литературы. Постепенно согдийский язык был вытеснен и из речи народных масс; единственным остатком его считаются в настоящее время два царечия долины речки Ягноб, одного из источников Фан-Дарьи. Ягнобские наречия не являются прямыми потомками известных нам литературных согдийских языков, но ближе всего подходят к языку христианских памятников14.

Очень вероятно, что еще в домусульманский период делалось различие между жителями равнин и горцами. В эпоху ислама мы встречаем термины, судя по звуковому составу, очень древнего происхождения: гар "гора" гарча, или в современном произношении гальча, "горец", Гарч или Гарчистан - "Горная област". Специально называли Гарчистаном область верховьев Мургаба (мервского), составлявшую до начала XI в. особое княжество; кроме того, Сам"ани в XII в. говорит о "самаркандском Гарчистане", понимая под этим, очевидно, горную область верховьев Зеравшана. Примеров применения того же термина к жителям горных областей верховьев Аму-Дарьи в средневековой литературе, насколько известно, нет. С представлением о гарчах, или гальчах, у мусульманских писателей, по-видимому, не соединялось представление об особом, непонятном для других языке; о наречии мургабского Гарчистана говорится только, что оно, как и следовало ожидать по географическому положению этой области, представляло нечто среднее между наречиями Герата и Мерва. И в новейшее время слово гальча употреблялось .в Средней Азии в смысле "горец", а не для обозначения особой лингвистической группы. Русский посол Мейендорф слышал в 1820 г. в Бухаре, что гальчами называли бедный и независимый народ, живший к востоку от Бухары и к северу от Гиссара, т. е. на верхнем Зеравшане, говоривший по-персидски и не знавший другого языка, но по наружности сильно отличавшийся от таджиков 15. Наиболее широкое употребление термина гальча мы находим у английского исследователя Шоу (1876 г.), по словам которого под таким названием известны "у своих турецких соседей" жители Куляба, Матчи, Каратегина, Дар- ваза, Рошана, Шугнана, Вахана, Бадахшана, Зебака или Санглича, Минджана и др. В немецком своде данных по иранской филологии, в статье В. Гейгера 16, слово гальча рассматривается как общее название иранских жителей долин Памира, говорящих на особых наречиях; из этой области исключаются Дар ваз, Куляб, Каратегин и Бадахшан, где говорят на том же таджицком языке, как в равнинах. Во всяком случае в слове гальча, по его этимологическому происхождению, нет ничего оскорбительного, но вследствие низкого уровня культуры горцев оно употребляется жителями равнин с оттенком презрения. В персидских словарях слову гарчеги (существительное, образованное от гарча) придается значение "глупость, невежество"; слову гальча - значение "бродяга". Вполне естественно, что горцы верхнего Зеравшана (в других местностях слово гальча самим горцам, по-видимому, неизвестно) не хотят, чтобы их так называли. Одному из русских исследователей, С. Д. Масловскому, говорили на Зеравшане, за Пенджикентом, по-видимому в Фальгаре: "мы не гальча; гальча - это на Ягнобе, это - в Матче, там - дурные таджики, а мы - не гальча" 17. По-видимому, со словом таджик у некоторых горцев связано представление об усвоении ислама или мусульманской культуры; тот же С. Д. Масловский слышал "в восточном Дарвазе, Шугнане, Рошане" выражение: "мы недавно сделались таджиками" 18 (к сожалению, исследователь, по-видимому, не спросил своих собеседников, чем они были раньше).

В конце X в. политическое преобладание в Туркестане снова и окончательно перешло к туркам. Для обозначения покоренного иранского населения, кроме слова таджик, употреблялось также слово тат, не вполне ясное по своему происхождению. В этом случае имелись в виду не столько люди нетурецкого происхождения, сколько люди оседлой культуры; татами были не только иранцы, но и уйгуры. В таком смысле употребляют его и теперь туркмены, для которых татом является и узбек-хивинец; этнографическое значение слово тат имеет в Закавказье. В Туркестане местные иранцы никогда не называют себя татами, но, под влиянием своих турецких господ, стали называть себя таджиками. Примеров такого употребления слова таджик в эпоху Саманидов мы еще не встречаем; но в XI в. иранцы, говоря с турецкими владетелями, употребляли выражение "мы, таджики" Историк Бейхаки приписывает такое выражение одному знатному иранцу, говорившему в 1039 г. с султаном Мас"удом газневидским (известно, что к династии Газневидов, вышедшей из турецкой гвардии Саманидов, перешло наследие Саманидов в областях к югу от Аму-Дарьи).

С XI в. иранские области все больше переходили под власть турок, причем, конечно, дольше всего сохраняли свою самостоятельность области горные или защищенные .горами. Из династий иранского происхождения притязания на великодержавие заявляла только одна - Гуриды (XII-XIII вв.), вышедшие из горной области Гур в западной части Афганистана и овладевшие обширной страной, в том числе некоторыми областями к северу от Аму-Дарьи, например, долиной Сурхана.

В борьбе за первенство в восточной части мусульманского мира гурские султаны потерпели поражение в начале XIII в. от турецких владетелей Хорезма, хорезмшахов. Хорезм в это время уже был турецкой страной не только в смысле политического -господства турок, но и по языку большинства населения, хотя еще в XI в. не только говорили, но и писали по-хорезмийски. К сожалению, ни литературных памятников, ни документов на хорезмийском языке до нас не дошло20.

Помимо борьбы между династиями, проявлялась также рознь между народами. В рассказе о борьбе хорезмшаха Джелаль ад-дина с монголами говорится о столкновениях между турецкими и гурскими военачальниками хорезмшаха; предложенное турецким военачальником соглашение было отвергнуто гурдами со.словами: "Мы гурцы, а вы турки; вместе жить мы не можем" м. Когда один из хорезмшахов заключил союз с владетелем Мазандерана, современники не верили в прочность этой дружбы, говорили: "Между турком и таджиком пути темны, трудно избежать гибели, дружба и родство всегда оканчивались неприязнью" (Мазандеран, действительно, был потом завоеван хорезм- шахом). Когда один из хорезмийских царевичей потерпел поражение в борьбе за престол и был вынужден покинуть Хорезм, его предупредили, чтобы он не отправлялся в Мазандеран: "У таджика никогда не будет доверия к турку"22. Тем не менее турки не могли обходиться без таджиков; уже Махмуд Кашгарский приводит поговорку: "Нет турка без тата, нет шапки без головы". Положение таджиков под властью кочевников, конечно, было иногда очень тяжело. По словам историка Рашид ад-дина, прославляемый за свою справедливость монгольский властитель Персии Газан-хан (1295-1304) говорил своим монголам, что ограбить таджиков легко, но им же потом труднее будет достать пищу; они бьют жен и детей таджиков и не вспоминают, как им самим дороги их жены и дети, а между тем таджики - "тоже люди".

Таджики были нужны туркам как представители иранской промышленности, торговли и вообще культуры. Персидский язык оставался и при турецких властителях языком государственного делопроизводства и литературы; иранские торговцы все больше расширяли район своей коммерческой и колонизаторской деятельности. Турецкие авторы XI в. Махмуд Кашгарский и Юсуф Баласагунский в смысле "купец" употребляли слово сарт, слово, как теперь доказано, индийского происхождения; по всей вероятности, первыми торговцами, с которыми имели дело турки, были индийцы, и с успехами индийской торговли были связаны успехи буддийской религиозной пропаганды. Возможно, что и исчезновение буддизма было связано с переходом роли торговцев от индийцев к иранцам. Таджики в этом отношении настолько успешно продолжали деятельность своих предшественников, согдийцев, что термин сарт был перенесен монголами и, вероятно, еще раньше восточными турками на весь народ среднеазиатских иранцев, из которого выходили купцы, на их государственность и культуру. Монгольскими формами слова сарт были сартаул и сартактай; монгольским эпосом был создан образ богатыря Сартактая, строителя чудесных плотин и запруд, из чего видно, что иранцы были в степи не только торговцами, но и носителями материальной культуры, в особенности оросительной техники. С другой стороны, таджики-мусульмане не были, как прежде согдийцы, миссионе-рами- своей религии; среди монгольских племен были христиане, но не было мусульман, хотя мусульмане были главными представителями торговли. Признак принадлежности к определенному культурному типу был в глазах кочевника важнее, чем признак национальности и языка; Чингиз-хан назвал сартактаем, т. е., по словам историка Рашид ад-дина, таджиком, первого из подчинившихся ему мусульманских владетелей- Арслан-хана карлукского (в северной части Семиречья), хотя карлуки были турецким народом и, конечно, говорили по-турецки. В надписи времен Чингиз-хана говорится о его возвращении из похода на страну сартаулов, т. е. государство хорезмшаха Мухаммеда и его сына Джелаль ад-дина. Тот же поход имеет в виду францисканец Плано Карпини, бывший в Монголии в 1246 г., когда он говюрит о покорении монголами "сартов". В сочинении анонимного арабского филолога XIV в. о монгольском языке23 слово сартоул переводится словом "мусульмане", но чаще слова сарт и сартаул употреблялись в государствах, образованных монголами в Средней Азии и Персии и в конце XIV в. объединенных под властью Тимура, как синоним слова таджик. При потомках Тимура говорится уже о языке и литературе "сартов" в противоположность языку и литературе турок, т. е. под сартами понимаются вообще персы. Совершенно одиноко стоит свидетельство Бабура (начало XVI в.), отмеченное недавно А. Н. Самойловичем, где сарты отличаются от таджиков. При описании Кабульской области Бабур говорит, что там "на лугах и солончаках живут турки, аймаки (кочевники смешанного происхождения) и арабы, в городе и в некоторых деревнях сарты, в некоторых других деревнях таджики, афганцы" и еще представители трех других народностей 24. В чем Бабур видел разницу между таджиками и сартами, неизвестно; едва ли имеется в виду разница в языке, так как при перечислении языков, на которых говорили в Кабульской области, не упоминается ни сартовский язык, ни таджицкий, а только персидский (фарси) - вероятно, общий язык таджиков и сартов. В других местах сочинения Бабура таджики не упоминаются; при описании, например, Ферганы туркам и их языку противополагаются только сарты и их язык.

После завоевания Туркестана узбеками (в том же XVI в.) название сарт было присвоено покоренному оседлому населению, как сохранившему персидский язык, так и говорившему по-турецки. Особенно ясно и последовательно "узбекам" противоставлялись "сарты" в Хорезме, как в труде автора XVII в. Абулгази, так и в новейшее время. Замечательно, что Абулгази употребляет слово сарт исключительно в тех случаях, когда речь идет о Хорезме; везде, где говорится об иранцах вообще и их языке, употребляется слово таджик; "таджиками" Абулгази называет и современное ему население Бухары. В XIX в. слово сарт употреблялось часто кокандскими историками, причем неоднократно упоминаются вместе "узбеки, таджики и сарты"; сарты, следовательно, отличались от таджиков, но понимали ли под словом сарт исключительно отуреченную часть местного оседлого населения (такое значение стремились присвоить слову сарт представители европейской и русской науки), из слов историков не видно. Часто и в Фергане в смысле "все население" употреблялось выражение "узбеки и сарты", т. е. сарты более определенно отличались от узбеков, чем от таджиков. Лучший знаток жизни Ферганы, покойный В. П. Наливкин говорит, что оседлое население Ферганы, носящее общее название сартов, состоит из узбеков и таджиков, но ввиду того что "в пределах Ферганы сарты-узбеки значительно преобладают над таджиками", Наливкин под "сартовским". языком понимал преимущественно "тюркский". Вообще по мере перехода узбеков к оседлости сартам стали противополагать уже не узбеков, как прежде, а казаков25. В новейшее время слово сарт признано оскорбительным для туземцев и исключено из употребления, хотя в его первоначальном значении ничего оскорбительного не было; представление о его. оскорбительности возникло только потому, что кочевник вносил в него оттенок презрения к земледельцу и горожанину. С таким же презрением турок иногда говорил о таджике, но это менее отразилось на языке, так как слово таджик остается и до сих пор более тесно связанным со своим первоначальным, лингвистическим значением26.

Из областей с иранским населением совершенно не был затронут монгольским нашествием Бадахшан. В прежнее время Бадахшан не оставался в стороне от завоевательных движений; турки проникли туда еще в домусульманский период. Турки-карлуки, живущие в Бадахшане и теперь, упоминаются уже в истории арабского завоевания; карлук- ский князь был тогда верховным владетелем Тохаристана в обширном смысле, в состав которого входил и Бадахшан. Несколько позже упоминается лицо с турецким титулом как владетель Бадахшана и Шугнана. Незадолго до появления монголов Бадахшаном владели Гуриды, тем не менее в монгольский период существовало представление, будто Бадахшан не только при монголах, но и раньше не подчинялся никаким завоевателям и в течение 3000 лет (о хронологии, очевидно, не было ясного представления) управлялся потомками Александра Македонского.

Европейские ученые были склонны видеть в этом предании отголосок исторических фактов - действий Александра в горных областях Бактрианы и его женитьбы на местной княжне Роксане, но мы видели, что в домонгольский период местные иранские владетели в Средней Азии хотели быть потомками Сасанидов; предание о происхождении бадахшанских владетелей от "царя Александра и дочери царя Дария" впервые встречается в XIII в. у Марко Поло. Впоследствии потомками Александра называли себя владетели целого ряда областей как по верхнему течению Аму-Дарьи от Вахана до Дарваза и Каратегина включительно, так и по верхним притокам Инда (Читрал); мусульманские литературные свидетельства XV-XVI вв; говорят только о происхождении от Александра бадахшанских. князей. Говорится, что советники Александра написали руководство для его потомков, оставленных им в Бадахшане, и что этим руководством была обеспечена независимость Бадахшана, которую, по-видимому, связывали с его культурной обособленностью от соседей. Когда последний бадахшанский князь Султан-Мухаммед (в XV в.) стал увлекаться персидской литературой и сам писать стихи по-персидски, то в этом видели нарушение заветов, оставленных Александром; с тех пор Бадахшан перешел под власть потомков Тимура. Нашествие узбеков (в начале XVI в.) вызвало в Бадахшане национальное движение, памятником которого остается до сих пор крепость Кала-и Зафар на левом берегу Кокчи, возобновленная (под другим названием здесь крепость была и раньше) одним из предводителей восстания, Мубарек-шахом Музаффаром, принадлежавшим к числу вельмож бывших бадахшанских князей. Мубарек-шаху удалось оттеснить узбеков; но потом он погиб в -борьбе со своим соперником Зубейром Раги. Раздоры среди предводителей национального движения послужили на пользу Тимуридам; одному из них, Мирза-хану, удалось устранить Зубейра и потом одержать победу над движением исма- илитов, во главе которого стоял Шах Рази ад-дин.

Господство Тимуридов в Бадахшане продолжалось до 1584„г., когда бухарскому хану Абдулле удалось завоевать Бадахшан, с тех пор остававшийся под властью узбеков до завоевания всех узбецких владений к югу от Аму-Дарьи афганцами. После распадения узбецкого ханства в конце XVII в. в Бадахшане правила особая династия миров (эмиров), основателем которой был Яр-бек, строитель нынешней.столицы Бадахшана, Файзабада; эти узбецкие27 князья также считали себя потомками Александра Македонского. Под верховной властью бадахшанцев находились Ишкашим и Вахан, вследствие чего этот период называется там "временем узбеков". Независимыми от узбеков оставались, по-видимому, труднодоступные области Дарваз и Каратегин. Историк Махмуд ибн Вели говорит, что только в 1047/1637-38 г. узбекам в первый раз подчинилась крепость в области Хутталян, Кала-и Хум (Кала-и Хумб, главный город Дарваза); во главе узбеков был Бакы-аталык из рода ойратов; владетель Шах-Гариб был убит, и его голова была отправлена в Бухару; вместо него был назначен, очевидно, в качестве вассала узбеков, его брат Шах-Кыргыз, с малых лет. живший при узбецком дворе (в Балхе). Отголоском этого события, может быть, является рассказ, слышанный в конце XIX в. С. Д. Масловским; ему говорили, что город Кала-и Хумб получил свое название "в XVI в. во время правления Дарвазом Кыргыз-хана, наместника эмира Абдулла-хана" 28. Хронологическая неточность, конечно, вполне естественна, тем более что в Туркестане предание склонно относить все выдающиеся события ко времени Тимура или Абдулла-хана. О Карате- гине в том же источнике говорится, что в раджабе 1045 г. (11 декабря 1635 г.- 9 января 1636 г., т. е. зимой, когда Каратегин вообще считается непроходимым) через Каратегин прибыли в Хисар 12000 семейств киргизов (кара-киргизов), считавшихся кафирами, под начальством 12 предводителей, которые все в начале следующего месяца были приняты узбецким ханом в Балхе. И в новейшее время иногда приводилось предание, по которому Каратегин принадлежал прежде кара-киргизам и только недавно был занят таджиками; это был бы один из редких примеров перехода власти, уже захваченной турками, вновь к иранцам. Несмотря на то что Каратегин, под названием "Рашт", был мусульманской областью еще в X в., еще в 1820 г. о нем говорили в Бухаре Мейендорфу, как об области кафиров, хотя и не злых; средоточием грозных (гес1ои1аЫез) кафиров был, по словам Мейендорфа, Кала-и Хум. В действительности религией населения и в Дарвазе, и в областях а юго-востоку от него давно уже был ислам.

Об истории таджицких княжеств в XIX в. мы находим довольно много известий у путешественников, западноевропейских и русских; как и следовало ожидать, в них много противоречий, особенно хронологических. Было бы необходимо собрать и критически рассмотреть этот материал, но эта сложная работа до сих пор еще не июполне-на29. Еще труднее, при -почти -полном отсутствии в областях по верховьям Аму-Дарьи письменности и "при малом числе людей, знакомых с прошлым своей страны, сопоставить рассказы путешественников с рассказами местных жителей. Исключение представляет очерк истории Шугнана, составленный в конце 1912 г. на персидском языке шугнанцем Сейид-Хайдар-Шо и переведенный на русский язык А, А. Семеновым30; в примечаниях переводчика приводятся также известия из рассказов путешественников и в особенности из русских официальных документов. Кроме того, существует, также на персидском языке, "Путеводитель по Катагану 31 и Бадахшану" Бурхан ад-дин-хаиа Кушкеки 32, составленный в Афганистане за последние годы, уже при эмире Аманулле, по случаю путешествия военного, министра Мухаммед-Надир-хана; в состав этой книги, кроме географического описания, входят исторические очерки, именно общая краткая история (стр. 12-18), история Бадахшана (162-173), история Шугнана (336-348), история Дарваза (356-365). Очерки составлены очень поверхностно и часто сбивчиво. Знакомством с этим сочинением я обязан И. И. Зарубину.

Не останавливаясь на подробностях и не пытаясь разобраться в противоречивых показаниях об именах и датах, ограничусь сопоставлением главных фактов. Общее подчинение бадахшанским узбекам не спасло таджицкие княжества ни от войн хмежду собой, ни от войн с Дарвазом, не подчинившимся ни Бадахшану, ни правившему в 20-х и 30-х годах XIX в. кундузскому владетелю Мурад-беку, которому на некоторое время покорились Бадахшан и области к востоку от него, также Читрал на юге и Куляб на севере. Действия Мурад-бека в горных областях были неудачны; в Шугнане он раз потерял около ста человек из-за снежного обвала, хотя поход имел место в летнее время. Дарвазский шах содержал, по словам путешественника Вуда (1837- 1838 гг.), значительную армию33, по крайней мере, по сравнению с войсками его более слабых соседей. О Каратегине Вуд говорит (только ио слухам, из европейцев туда впервые проникли русские, притом толь ко в 1878 г.), что он в вопросе о подчинении колеблется.между Кокандом и Кундузом 34. Известно, что Каратегин был завоеван кокандским ханом Мадали (1822-1842); есть известие, что тогда же кокандский предводитель Мухаммед-Шериф-аталык завоевал и Дарваз; "хаким" Дарваза, Султан-Махмуд-хан, был увезен в Фергану, умер по дороге и был похоронен в Шахимардане. Во время смут в Кокандском ханстве после 1842 г. Дарваз и Каратегин, очевидно, вернули себе свою независимость, хотя от притязаний на Каратегин кокандские ханы не отказывались, но в 70-х годах Дарваз и Каратегин были завоеваны бухарцами; по словам Семенова, последний правитель Дарваза из потомков Александра, Сирадж-хан, умер в плену в Бухаре; его брат Махмуд-хан был великим везиром у афганского эмира Абдуррахмана (1880- 1901); так рассказывали Семенову в Дарвазе "местные туземцы и некоторые бухарские чиновники". По Бурхан ад-дину, "Шах-Махмуд" был владетелем Дарваза, имел сношения с Абдуррахманом еще в то время, когда тот был в Самарканде (1869-1879 гг.), до и после завоевания Дарваза бухарцами. Поэтому Абдуррахман после вступления на престол вызвал Шах-Махмуда и его брата Шах-Афзаля из Марге- лана, где они жили после своего изгнания из Дарваза, в Кабул, где они через несколько лет умерли. Семенов видел в Кала-и Хуме "разбитый на части каменный трон" бывших владетелей Дарваза из потомков Александра. Масловский упоминает о "сохранившемся и до теперешнего времени, вытесанном из гранита, котле работы, как говорят, сподвижников Александра Македонского; от этого котла будто бы, по словам туземцев, получили название Кала-и Хум, или Кала-и Хумб (буквально: "крепость котла")35.

Судьба Каратегина могла представляться более спорной; он некоторое время принадлежал кокандцам, и потому русское правительство, предъявлявшее притязания на бывшие владения кокандскях ханов на Памире и в Кашгарии, могло объявить своим владением и Каратегин; но этого не случилось. В августе 1876 г., после присоединения Ферганы к России, Скобелев заключил договор о пограничной линии с беком Каратегина, который был оставлен в зависимости от Бухары.

Более южные области по Аму-Дарье, таджицкие и узбецкие, постепенно подчинились афганцам. Этот процесс, начавшийся еще в 1850-х годах, при афганском эмире Дост-Мухаммеде, закончился почти сорок лет спустя, в конце 80-х годов. Несколько раз местные владетели подчинялись афганцам и при благоприятных условиях вновь восставали против них. Афганцами иногда принимались меры для укрепления своей власти под влиянием действий русских. Вследствие прибытия в Шугнан летом 1882 г. врача и ботаника Регеля эмир Абдуррахман отправил в Шугнан Гюльзар-хана, которому удалось уговорить местного владетеля Юсуф-Али-хана (он упоминается еще в 1871 г.; его брат Шах-Амир-бек, лишенный наследства в Шугнане своим отцом Абд ар-Рахимом за склонность к исмаилитству, еще в 60-х годах некоторое время владел Ваханом) явиться в Бадахшан, где его и его сына Ку- бада, правителя Рошана (сам Юсуф-Али управлял Рошаном при своем отце), задержали и отправили в Кабул. При таких условиях едва ли верно замечание англичанина Йета в 1886 г., что Рошан в то время оставался под властью своего наследственного эмира. Последнее восстание произошло в 1888 г., когда афганские войска очистили Шугнан". вследствие восстания против эмира Абдуррахмана его двоюродного1 брата Исхака, наместника Афганского Туркестана (потом бежавшего в Россию); в Шугнан тогда прибыл из Гиссара Мухаммед-Акбар-хан, потомок бывших шугнанских владетелей. После поражения Исхака афганцы вернулись в Шугнан и другие области; по словам М. С. Андреева, между 1889 и 1891 гг. афганцам подчинились Зебак, Вахан и Ишкашим. Памирское разграничение 1895 г. довершило процесс уничтожения политической независимости таджиков и разделения их областей между Россией, Афганистаном и Бухарой. Экономически это раз- граничение было невыгодно для населения уже потому, что Бадахшан* был отделен в политическом отношении от областей, с которыми он всегда был связан экономически: от Куляба на западе, от Шугнана на востоке.

Из трех узбецких ханств Туркестана таджицкий язык больше всего оставался языком государственного делопроизводства и культуры в Бухарском ханстве, меньше всего в Хивинском; Кокандское в том и другом отношении занимало середину. По сравнению с Хивой таджицкий элемент был в Бухаре так силен, что хивинский историк называет даже бухарское войско таджицким, хотя и в Бухаре господствующим, особенно среди военного класса, элементом были узбеки. Таджицкий язык оставался государственным языком не только в Бухарском ханстве, но и в учрежденной в сентябре 1920 г. Бухарской республике.

По мере перехода узбеков к оседлости таджики и их язык все более оттеснялись к горам; создавалось существующее положение, которое привело Наливкина к неверному заключению, что "одной из характерных национальных черт таджиков является их тяготение к горам". Какое значение имел для всего Туркестана факт перехода узбеков к оседлости, отразилось, например, на судьбе слова кышлак (по- турецки "зимовка"). В документе, написанном в январе 1598 г., т. е". накануне смерти Абдулла-хана бухарского, проводится различие между дех-нишин, кышлак-нишин и сахра-нишин - между живущими в деревнях, живущими в кишлаках и живущими в степи; живущие в киш^ лаках, для которых зимовка постепенно становилась единственным жилищем, занимали, таким образом, среднее положение между вполне" оседлым земледельцем и кочевником. Теперь, как известно, кышлак есть именно деревня вполне оседлого земледельца, и так называют свои деревни не только узбеки, но и таджики, даже горные.

Русское завоевание избавило таджицкие селения от грабительских

набегов турецких кочевников. Селение Пискон (Пскем) в верховьях Чирчика в последний раз было разграблено кара-киргизами в эпоху взятия Ташкента русскими, т. е. около 1865 г. При господстве русских такие грабежи сделались невозможными; с другой стороны, под влиянием установления порядка и улучшения путей сообщения язык большинства, узбецкий, все больше становился языком всего населения. В эпоху завоевания, как мне говорили, в горных селениях в верховьях Чирчика никто не понимал по-турецки; лйчно мне во время моих путешествий по Туркестану только один раз, з Бухаре, пришлось слышать слова: Турки немидонем ("по-турецки не знаю"). Академик Радлов в 1868 г. слышал на улицах Самарканда почти исключительно персидскую речь; при мне (например, в 1904 г:) там гораздо больше говорили но-турецки, чем по-персидски. На этом языке легче, чем на персидском, можно было объясняться с русскими властями, так как русские привели с собой переводчиков из татар и киргизов36; по этой причине впавший в немилость бывший самаркандский кази-калян Кемаль ад-дин в 1871 г. написал оправдательную записку не на своем родном персидском языке,, а по-турецки, чтобы ее содержание могло быть объяснено русским. Когда, около того же времени, было признано необходимым издавать при официальных "Туркестанских ведомостях" приложения на местных языках, к этим языкам первоначально был причислен и таджицкий, наряду с "чагатайским" и киргизским 37; потом вместо этого говорилось о "приложениях на тюркском (сартском) и киргизском наречиях"; на этих двух языках и выходили приложения с 18/1 г. 4 раза в месяц - 2 раза на сартском языке и 2 на киргизском38; с 1883 г. вместо этого стала издаваться небольшая газета на одном "сартском" языке. Когда в 1920 г. была утверждена конституция Туркестанской республики, то "коренными национальностями" ее были признаны только киргизы, узбеки и туркмены; древнейшие жители края, таджики, были забыты. В какой мере будет способствовать возрождению таджицкой национальности "национальное размежевание 1924 г., покажет будущее39.

* Бартольд В.В.(18221024), известный русский ученый ориенталист.

Бартольд В.В., ТАДЖИКИ. Исторический очерк. Общие работы по истории Средней Азии. Работы по истории Кавказа и Восточной Европы. Том II часть I. Стр 451-468.М. 1963 .

Подготовлена С. Бобомуллоевым.

2Стилистические и лексические особенности текст автора приведены без изменений в соответствии с нормами литературного языка того времени.

3Библиографию источников и исследований по истории таджиков и Таджикистана и связанным с нею вопросам истории других среднеазиатских народов см.: Гафуров, История, стр. 492-538; Народы Средней Азии, I, стр. 701-704. - В. Ромадин.

4Бируни, Асйр ал-бакийа. Об основных новых изданиях материалов и исследованиях по согдийскому и хорезмийскому языкам см. выше, стр. 115, прим. 14 и 122, прим. 8, а также ниже, стр. 450, прим. 20. - В. Р.

5Как доказано В. Хенштагом, согдийские документы из Дуньхуана относятся не к I в., а к началу IV в. н. э.; см.Henning, The date - Б. С.

6Учение манихеев возникло в III в. н. э. и основано на сближении идей древне- персидской религии (зороастризма) с буддийской и христианской.

7Слова "турки", "турецкий" употребляются здесь, как вообще в .русской науке, в там же значен им. как в Туркестане и Закавказье чуждые живой русской речи, искусственно придуманные учеными слова "тюрки" и "тюркский". [Развитие русского языка и научной терминологии привело все же к тому, что слова "тюрки" и "тюркский" удержались в качестве более общих, собирательного значения терминов, относящихся ко многим или ко всем тюркоязычным народам, а термины "турки" и "турецкий" сохранились в более узком значении и употребляются ныне только в отношении анатолийскик турок и так язьща, турецкого (в (Прошлом "османского") государства и т, п. - В. -Р.

8Точное местоположение этого города остается спорным, но во всяком случае он находился в долине реки Чу.

9Или Таласа ныне Аулие-Ата. Теперь город Джамбул Казахской ССР

10Вероятно, этот горзд был к западу от Аули-Ата.

11Подробнее о согдийском и тохарском языках см. Бартольд. К вопросу о языках. –В.Р.

12Форма тажик, наряду с таджик, часто употреблялась Сейф ад-дином, гератским автором конца XIII - начала XIV в., написавшим сочинение по истории Герата, изданное после смерти Бартольд а. См. Сейфи ал-Хереви, указатель. - В. Р.

13Как отметил В. А. Лившиц, это не вполне точно: христианские теисты по языку довольно близки к живой согдийской речи VIII-X вв., однако ягнобский язык представляет собою согдийский диалект, не засвидетельствованный письменными памятниками. - В. Р

14До Мейендорфа о "гальча" упоминал Назаров, побывавший в Кокандском ханстве в 1813-1814 гг., поясняя, что слово гальча употреблялось для обозначения "горсиих персиян". Он дал краткую;- но содержательную характеристику "горских персиян", населявших районы, примыкавшие к "пути русской миссии, указав их основные занятия и некоторые особенности быта (см. Назаров, Записки). Научное значение этих сведений впервые отменено в статье; Иванов, Кйзахц и Кокандское ханство.- В. Р.

15 Geiger, Kleinere Dialerte.

16 Масловский, Гальча, стр. 3.

17Там же.

18Бейхаки, изд. Морлея, 746.

19Недавно для изучения хорезмийского языка были использованы глоссы сочинения арабоязычного хорезмийского автора XIII в. Неджм ад-дина Абу-р-Раджа ал-Газмини К^инйат ал-мунйа (см. Волин, Новый источник). Ныне в научный обиход вводятся также хорезмийские хозяйственные документы конца 111 - начала IV е., найденные при раскопках дворца в Тогарак-кала; см. Толстое, Работы ХАЭЭ 1949- 1959 гг., стр. 207-212. - В. С.

20Ср. Джувейши, изд.-Казвини, II, 193.

213ахир ад-дин Марадши, 248, 253 и сл,

22Автор сочинения - Джемаль ад-дин Ибн Муханна (ум. в 1425 г.). Теисг, перевод и анализ материала из его сочинения Китаб-и тарджумйн-и фарсй ва туркй ва мугулй см. в работе: Мелиоранский, Араб филолог. - В. Р.

23В подлиннике: "...а городе и в некоторых деревнях есть сарты, я некоторых других деревнях и [жители] области -пашаи, парачи, таджики, бараки и афганцы" (Бабур-наме, изд. Беверидж, л. 131 а-б; изд. Ильминского, 161). Далее, при перечислении языков, на которых говорят в Кабульском вилайете, Бабур указывает число этих языиов- одиннадцать-двенадцать - и перечисляет следующие: "араби, фарси тюрки, моголи, хинди, афгани, пашаи, парачи, гебри, бараки и ламгани" (там же, дад. Беверидж, л. 131 б; изд. Ильминского, 161). -В. Р.

24Казахов.

250 значения слова сарт см. также работы В. В. Бартольда, публикуемые в т. II, ч. 2 наст. изд. (О преподавании туземных наречий; Вместо ответа г-ну Лапину; Еще о слове сарт; 8агt). - В. Р.>

26Яр-бек, выдвинутый "бадахшаицами эмиром в 1068/1657-58 г. в противовес власти катаганских узбеков, а также его потомки, как, по-видимому, и большинство последующих правителей Бадахшана, признавали формально верховную власть узбекских правителей Балха и Бухары. (О Яр-беке см. Та"рйх-и Бадахшан, лл. 2 а - 56. - В. Р.

27Масловский, Гальча, стр. 12.

28По истории Каратегина теперь см. Кисляков, Очерки. - В. Р.

29См. Семенов, История Шугнана.

30Катаган - название того уэбецкого рода, которому с начала XVIII в. принадлежал Кундуз.

31 В 1926 г. был издан русский перевод: Кушкеки, Каттаган и Бадахшан, под редакцией, с предисловием и примечаниями А. А. Семенова. По истории Бадахшана ныне см. еще Та"рйх-и Бадахшан (издание А. Н. Болдырева, с вводной статьей и указателями, 1959). - В. Р.

32 Wood,Journey, р. 249.

33 Ibid.

34 Масловский, Гальча, стр. 12.

35Казахов.

36Казахским.

37Казахском.

38Таджикский народ, наряду с другими народами СССР, получил все возможности для разностороннего, развития своей экономики и культуры в результате, решения национального вопроса в нашей стране в процессе строительства социализма. Таджики вскоре после написания, публикуемого здесь исторического очерка В. В. Бартольда обрели и свою государственность. 14 октября 1924 г. при национально государственном размежевании в Средней Азии была создана Таджикская АССР, преобразованная затем. 5 декабря 1929 г., в Таджикскую ССР. - В. Я.

___________________________