Об истине и дымном шлейфе

Наличие противоречий между странами, совместно использующими трансграничные воды, является закономерным явлением, ибо интересы народов использующих одни и те же водные ресурсы нередко приходят в противоречие.

К великому сожалению, на этих противоречиях пытаются заработать очки как гоняющиеся за "жаренными утками" средства массовой информации, так и недобропорядочные политиканы. В погоне за популярностью они зачастую подставляют не только себя, но и наносят непоправимый ущерб репутации организации, которые представляют.

Так, по крайней меры проявляет себя депутат Европейского парламента господин С.Стивенсон своим (а может и не своим) выступлением в таджикском информационном агентстве "Avesta" от 30 января 2013 года статей "Ответ на узбекский наезд на Рогун".

Можно было бы конечно оставить без внимания этот опус, который ничем не отличается от многочисленных подобных измышлений таджикской стороны, если бы не столь почтенная организация, которую этот господин представляет.

Не останавливаясь на многочисленных выдумках, которые приводятся в этой статье, остановимся на 3-х принципиальных положениях.

Во-первых, Узбекистан в этой статье изображается как "наибольший растратчик воды" в регионе, который в гигантских масштабах тратит ее на орошение хлопка и риса. Всему миру известно, что от советского союза Узбекистану досталось гипертрофированная экономика, во многом зависящая от выращивания хлопка. Но после приобретения Независимости в республике проделана огромная работа по диверсификации сельскохозяйственного производства. Взамен влагоемких культур, таких как рис и хлопчатник, увеличен посев менее влагоемких культур - зерновые, бахчевые, интенсивные сады, виноградники и другие. К примеру, если в конце 80-х годов прошлого века площадь, отводимая под хлопчатник, превышала 2 миллиона гектаров или 50% от общей площади орошаемых земель, то в современных условиях, этот показатель снизился, чуть ли не вдвое. Посевы риса с 180 тысяч гектаров сократились до 40 тысяч. Остальные орошаемые земли занимают менее влагоемкие сельскохозяйственные культуры, жизненно необходимые для населения.

Господину С.Стивенсону хотелось бы лишний раз напомнить, что Узбекистан выступает главным инициатором внедрения принципов интегрированного управления водными ресурсами в Центральной Азии. Ежегодно в республике производится ремонт более пяти тысяч километров магистральных каналов, 16 тысяч километров оросительной и лотковой сети, свыше десяти тысяч единиц различных гидротехнических сооружений. А это позволяет год за годом повышать коэффициент полезного действия оросительных систем, улучшать их техническое состояние и сокращать потери воды.

Кроме того, страна постоянно снижает удельные затраты на гектар орошаемых земель, и одновременно на единицу производства сельскохозяйственной продукции. По сравнению с 1980 годом, Узбекистан снизил общий водозабор с 64 до 51 км3, соответственно на орошение с 59 до 43 км3. За этот же период Таджикистан увеличил суммарный водозабор с 12,6 до 14,3 км3, в том числе на орошение с 9,8 до 10 км3. Если посмотреть показатели удельного водозабора на орошение одного гектара, то Узбекистан снизил этот показатель с 18 до 10,5 тысяч м3/га.

Необходимо отметить, что продуктивность воды в орошаемом земледелии составляет в Узбекистане 0,15 долларов на 1 м3, а в Таджикистане в 1,5 раза меньше, то есть - 0,1 доллар на 1 м3. Факты – вещь упрямая. Теперь мы видим, кто экономит воду, а кто ее нещадно транжирит.

Во-вторых, почтенный депутат обвиняет Узбекистан в увеличении уровня засоления орошаемых земель. Однако цифры опять говорят об обратном. Благодаря стараниям узбекских мелиораторов, особенно после создания правительством республики специального мелиоративного Фонда, аналогов которому нет даже в странах СНГ, площади мелиоративно-неблагополучных земель среднего и сильного засоления только за последние пять лет снизились на 100 тысяч гектаров. На площади 365 тысяч гектаров снижен уровень грунтовых вод, также улучшено мелиоративное состояние 1,2 миллиона гектаров орошаемых земель. В рамках реализации Государственной Программы мелиоративного улучшения орошаемых земель, рассчитанного на период 2008-2012 годов, были выполнены мелиоративные работы на общую сумму 500 миллионов долларов США. Для обновления машинного парка приобретено 1500 единиц современной мелиоративной техники и механизмов. Причем все расходы были покрыты за счет государственного бюджета.

В-третьих, выступая ярым защитником строительства Рогунской ГЭС, господин Стивенсон не устает цитировать пустые заверения таджикской стороны о том, что "они никогда не ограничивали и не будут ограничивать поток воды своим соседям вниз по течению". Откуда такая лояльность? Уж не стал ли депутат Европарламента очередным акционером самого авантюрного проекта XXI века. Известно, что политикам слова даются для того, чтобы скрывать свои мысли. Это имеет место и в деятельности таджикской стороны, рупором которых служит представитель Европарламента.

Если внимательно проследить за публикациями о работе Нурекского водохранилища, то легко можно обнаружить, что на протяжении последних 15 лет, даже в условиях крайне маловодного 2008 года, водохранилище в летний период изымало из естественного стока реки Амударьи от 4 до 5 км3 воды, тем самым, лишая орошаемые земли низовьев столь необходимой влаги. Нурекская ГЭС с водохранилищем постоянно работает в энергетическом режиме. Летом водохранилище наполняется до полного объема, а зимой срабатывается почти до мертвого объема. Можно вспомнить 2000 и 2001 годы, когда Таджикистан по Амударье получил 86 процентов своей доли, а нижележащие страны ограничились 60 процентами от установленных лимитов.

На редкость маловодным оказался и 2011 год. Тогда в зоне Приаралья ощущался острый дефицит воды. Ее не хватало даже на водопой животных. Только за июнь-июль месяцы 2011 года приток в Нурекское водохранилище составил 6,8 миллиардов м3, а попуски ограничились лишь 3,8 миллиардами м3, что на 45 процентов меньше от естественного стока реки. Теперь мы видим то, насколько любит Таджикистан ограничивать своих ближайших соседей в потреблении воды. А что же произойдет после завершения строительства Рогунской ГЭС?

Расчеты, проведенные американскими исследователями, подтвердили расчеты местных специалистов, что в случае сохранения нынешнего режима Нурека при работе Рогунской ГЭС ущерб для сельских районов может увеличиться в среднем на 200 миллионов долларов в год, а в маловодные годы до 900 миллионов долларов в год.

В заключении хотелось бы подчеркнуть, что господин Стивенсон своей позицией в скрытой форме выступает противником решения всех трансграничных вопросов на основе Конвенции от 1992 года. Ведь, нынешняя позиция Таджикистана четко исходит из отрицания роли этой Конвенции, что неоднократно озвучивалось представителями официального Душанбе. Господину Стивенсону следовало бы направить свои усилия на то, чтобы его таджикские партнеры присоединилось бы к Хельсинской Конвенции ЕЭК ООН, и тем самым стали бы на единую правовую основу с Европейским Союзом.

В.Ахмаджонов,

заместитель начальника управления Минселводхоза РУ