В год выборов президента Таджикистана не приходится всерьез говорить о решении многочисленных проблем, стоящих перед многострадальным таджикским народом. Любое более-менее значимое мероприятие, тем более с участием международных организаций, власти превращают в пиар-акцию достижений действующего президента Эмомоли Рахмона. Не стала исключением международная конференция по водному сотрудничеству, прошедшая в Душанбе. Как гостеприимный и хлебосольный хозяин Рахмон решил поразить экспертов своей инициативой, предложив после 2015 года разработать "дорожную карту" для решения водных проблем в Центральной Азии. Если это предложение и удивило чем-нибудь специалистов по водным проблемам из различных стран, то, наверное, своей размытостью и отсутствием какой-либо конкретики. По-видимому, неслучайно разочарованный глава мирового совета воды Бенедитто Брага заметил, "если, предложенная Таджикистаном "дорожная карта" будет наполнена конкретным содержанием, то она может стать предметом обсуждения. В тоже время Таджикистану стоит присмотреться к опыту Бразилии и Парагвая, которые вместо того, чтобы конфликтовать совместно работают над вопросами водоснабжения".

И хотя таджикские власти так и не поведали миру, что собой представляет "дорожная карта" в их понимании, идеи, которые не дают покоя, в принципе известны. Вместе с киргизами таджики ломают голову над неразрешимой дилеммой, как им "монетизировать" процессы распределения и водоснабжения в Средней Азии. На территории этих беднейших стран региона и мира формируются основные водостоки региона. Здесь берут начало главные реки региона, обеспечивающие водоснабжение Казахстана, Узбекистана и Туркмении. Эти три республики, распложенные внизу по течению рек, на фоне Таджикистана и Киргизии живут "припеваючи", продавая нефть и газ. А так как киргизов и таджиков мать-природа обделила углеводородами, они положили глаз на единственный актив, в разработку которого не нужно делать какие-либо капиталовложения и считают ненормальным положение дел, что соседи бесплатно пользуются водой. То, что живительная влага течет по трансграничным водным артериям и является всеобщим достоянием всех народов региона, что есть международное право, регулирующее подобные вопросы, их это мало волнует. Говорят же эксперты, что через 10-20 лет пресная вода будет стоить дороже нефти, так что тянуть, когда можно не мытьем так катаньем проталкивать свои чрезвычайно опасные и бесперспективные планы.

Не менее любопытно, что в Таджикистане, где формируется более половины водного запаса региона, питьевая вода недоступна для половины населения страны. Ситуация более чем странная. Страна, "купающая в море" воды, выступающая с предложениями по использованию водных ресурсов региона, не в состоянии обеспечить нормальное водоснабжение для своего собственного населения. Нонсенс какой-то получается. Но никакой несуразицы тут нет. Правильнее - это такой особый стиль управления, где во главу угла поставлены оторванные от реальности планы, которые, по мнению их автора - действующего президента Рахмона, должны вывести республику из беднейших стран в ряды процветающих государств. Взять, например, планы по строительству гигантской Рогунской ГЭС. Стоимость проекта оценивается в $6 млрд., в то время, когда ВВП Таджикистана в 2012 году составил всего около $7,6 млрд. У страны нет денег на реализацию этой амбициозной идеи, иностранные финансовые учреждения тоже не горят желанием участвовать в этой авантюре, но президент Рахмон упрямо продолжает гнуть свое. Он даже пошел на то, чтобы обобрать собственное население. Люди, получающие в месяц зарплату в $30-$40 вынуждены были половину отдавать на местную стройку века.

Может быть, Рахмон и в правду большой мечтатель, но его бредовые фантазии не столь безвредны. Социально-экономическое состояние республики продолжает оставаться в удручающем состоянии, и нет почти никакого просвета. Кто поверит, что большая часть сельского населения Таджикистана вынуждена покупать привозную питьевую воду. Есть районы, где население вынуждено собирать дождевую воду для удовлетворения своих бытовых нужд. Как признал председатель хукума Фархорского района Курбонбой Каримов, для 86 процентов жителей района источником питьевой воды являются арыки и каналы.

Не лучшим образом обстоит ситуация и в городах, где по официальным данным только 60% системы питьевого водоснабжения находится в рабочем состоянии. Но на самом деле положение намного хуже и власти всего лишь пытаются заретушировать развал в системе водоснабжения. Иных оценок не может быть, хотя бы потому что, проблема не обошла крупнейшие города страны – Худжанд и Душанбе. В этих городах вода подается только по графику и выше второго-третьего этажей не поднимается. Помимо этого в правобережной части Худжанда, в столичных микрорайонах Фирдавси, Сино и Шохмансур, вода подается исключительно грязная и глинистая.

В этой связи возникают вполне закономерные вопросы, куда же пошли миллионы льготных кредитов, которые республика получала конкретно под реставрацию и капитальный ремонт системы водоснабжения. По проекту водоснабжения города Душанбе, реализация которого началась в 2002 году и закончилась в 2011-ом, Всемирный банк выделил республике $25 млн. Протянул руку помощи республике и ЕБРР, на средства которого предполагалось улучшить качество водоснабжения населения в 20 городах и районах страны. Чиновники продолжают рапортовать об успешном освоении средств (скорее всего надо читать - разворовали), а положение дел с водоснабжением населения продолжает лишь ухудшаться. Однако на этом "радости" таджикского бытия не заканчиваются, если вспомнить и учесть, что в зимние периоды более 70% населения остается без света и тепла.

Но все эти житейские "мелочи" не вписываются в грандиозные планы по "осчастливованию" населения, которыми грезит президент Э.Рахмон. Среди них и идея по продаже в Иран чистейшей воды из знаменитого озера Сарез. Так что таджикам остается только посочувствовать. Ведь в ноябре им предстоит участвовать в спектакле под названием "выборы президента". Для Рахмона он станет очередным триумфом, а для населения - очередная семилетка безысходности и созерцания фантазий президента.

Коныртай Нуртаев