Последние события в Египте, где военные жесткой рукой расправляются с едва пришедшими к власти "братьями-мусульманами", наглядно показывают, что они не позволят никому принизить ведущую роль армии в стране. Возникает вопрос: а не будет ли способствовать их "успех в наведении порядка" новой попытке турецкой армии вернуть себе руководящую и направляющую силу общества? Тем более, что последние события в Турции показывают, что основания для поддержки такого разворота событий со стороны значительной части населения имеются? То есть, постигнет ли Реджепа Тайипа Эрдогана судьба Мохаммеда Мурси? Во многом, это будет определяться, как утверждают эксперты, внешне-политическими шагами официальной Анкары.

Примечательно, что свержение М.Мурси в Египте произошло почти сразу после его громких заявлений о желании фактически возглавить исламских экстремистов и необходимости установления беспилотной зоны над Сирией. Похоже, что египетская армейская верхушка получила указание президента готовиться к прямому военному вмешательству в сирийский конфликт. Но генералы посчитали это неразумным, они предпочли внешней военной авантюре против некогда "братской Сирии" внутренний государственный переворот.

Как и в Египте, триумфальный приход Эрдогана к власти в Турции также сопровождался принижением роли армии в обществе и разворотом лицом к исламскому миру, причем он и не скрывал, что видит себя в роли его лидера. Формально, последовавший вскоре "парад арабских революций", весьма этому способствовал. Однако, вопреки ожиданиям Турции, арабские страны не воспринимают ее в качестве образца. Наоборот, процесс зашел в непредвиденный тупик: признавая турецкую экономическую мощь и военный потенциал, по "религиозной линии" арабы отводят туркам обособленную роль, вплоть до разделения ислама на "арабский" и "турецкий".

Понятно, что такая постановка вопроса ставит под большое сомнение успешность лидерских амбиций Турции в регионе. В этих условиях Анкара попыталась завоевать доверие мусульманского мира демонстрацией военного потенциала, используя свое членство в НАТО.

За последние 15 лет Турция активно участвовала в миротворческих акциях за рубежом: в операции ООН "Надежда" в Сомали в 1993-1994 гг., направив туда 300 человек, а также в Боснии и Герцеговине, обеспечив запрещенную для полетов зону над Боснией после прекращения огня. Турция участвовала также в воздушной операции НАТО в Косове и поддерживает миссии наблюдателей НАТО по всему миру.

Участие Турции в афганской операции тоже, во многом, обусловлено стремлением приобрести более предпочтительные позиции в Центральной Азии, чем иные ведущие исламские государства - Иран, Саудовская Аравия и Пакистан. Безусловно, Анкара надеялась ограничить усилиями НАТО влияние в Афганистане Ирана и даже Пакистана, нивелировать роль Саудовской Аравии, и после завершения "афганской миссии" и гипотетического установления в стране стабильного порядка, Турция сумела бы играть здесь роль "протектора" и основного посредника между Афганистаном и Западом.

Однако, это явно не устаивает турецких военных. Ранее начальник Генштаба Турции генерал Яшар Бюканыт заявлял, что не хочет направлять в Афганистан военных: "Десятки тысяч наших военнослужащих сейчас ведут борьбу с террористами. По-моему мнению, неправильно в данной ситуации направлять их в другой регион, где они будут выполнять иные задачи".

И, похоже, турецкие генералы оказались правы. Их страна столкнулась в Афганистане не только с военно-техническими и финансовыми проблемами, но и с неадекватностью своего положения. Анкара, стремившаяся утвердить свое политическое влияние в Центральной Азии, оказалась втянутой в чуждую для своих национальных интересов игру, с участием многих держав и сил. Попытка сыграть роль старшего брата для всех мусульман и особенно тюркоязычных жителей страны обернулась полным провалом. Более того, участие Турции в данном военно-политическом проекте уже оборачивается для нее изоляцией не только в Афганистане, но и во всей Центральной Азии. Широко рекламируемая политическая и экономическая интеграция Турции с центральноазиатскими странами ограничивается комедийными саммитами глав этих государств.

Возвращаясь к событиям в Египте, отметим, что современная турецкая правящая верхушка выступила с резкой критикой низложения египетской армией президента Мурси. Представители турецкого руководства заявили, что отстранение демократически избранного главы государства незаконно и нанесет крупный ущерб стране, ее экономике и демократическим процессам. Более того, как сказал накануне вице-премьер и официальный представитель турецкого правительства Бюлент Арынч: "Мы будем говорить иностранным государствам о том, что требуем возвращения президента Мурси на пост".

Нет сомнения, что все последние заявления самого отстраненного главы египетского государства были согласованы с турецкой стороной. Значит ли это, что в ближайшее время Эрдоган выступит с требованием введения запретной зоны для авиации в Сирии, а то и даст приказ турецкой армии напрямую поддержать сирийских мятежников?

"Маленькая победоносная война" ему необходима как воздух. Она поднимет авторитет, сплотит общество, позволит переписать конституцию, обеспечив переход от парламентской системы к президентской, а также после местных выборов в марте следующего года с триумфом победить на президентских и парламентских выборах.

Однако, как показывает развитие событий в регионе, ни США, ни ЕС, ни Африканский союз не имеют ничего против прихода армии к власти в Египте. Закономерно возникает вопрос: не закроют ли они глаза и на то, что турецкие генералы уберут с политической арены правоверного исламиста Эрдогана, с его вызывающими оскомину "экономическими успехами"? Да и арабские претенденты на ведущую роль в исламском мире охотно могут профинансировать устранение очередного зарвавшегося претендента на роль "тени Аллаха на земле", то бишь "Эрдогана Великолепного".

Джамахир Османи