А. Губаревич-Радобыльский

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
БУХАРЫ и ТУНИСА
Опыт сравнительного исследования двух систем протектората.
С.-ПЕТЕРБУРГ
Типография В. Киршбаума, Дворцовая площ., д. М-ва Финансов.
1905
стр. 160-182

Часть V

Основы дальнейшего развития системы русского протектората в ханстве.

Глава 26

Первые шаги по пути административных, судебных и финансовых реформ в духе учреждения русских органов в ханстве.

Так как Poccия овладела Бухарой, исходя из целей установления спокойствия на своих государственных границах, и это завоевание совершилось почти против желания центрального правительства, то главною своею задачею Poccия должна была поставить замирение страны. Заботы по управлению русским Туркестаном, громадные расходы на введение в стране гражданственности, не покрываемые в первые годы даже в половинном размере, все это не могло не заставить русское правительство, по возможности, устранить от себя всякие задачи о вмешательстве во внутреннее управление Бухарой. Сломав политическое могущество ханства во время походов 64-69 годов и найдя в эмире Музаффаре весьма надежного и лояльного политика, сразу понявшего, что в его личных интересах мирно царствовать и копить деньги, отказавшись от внешнего престижа власти, русское правительство в своем первом договоре 1873 года озаботилось создать только главные основы протектората, а именно, лишило эмира права внвшних сношений и добилось свободы торговли и проживания в ханстве русских и всех европейцев. Русское правительство при этом весьма мудро считалось с теми особыми условиями, в которых находилось ханство.

В то время, когда после Тамерлана политическая мировая сцена, передвинувшись из Азии в Европу, начала перестраивать свой средневековый уклад, политическая жизнь Средней Азии, замкнутой со всех сторон пустынями, постепенно замирала. Одновременно усыхание центральной Азии повлекло за собой и обеднение и обезлюдение страны. Распавшись на множество мелкихъ и совершенно дезорганизованных государств, Средняя Азия окончательно должна была огрубеть и обезсилеть среди моря крови, проливаемой постоянными взаимными войнами, чуть ли не каждаго города с другим. Бесконечно малые политические тела имели нечто общее только в мусульманском кодексе, а потому духовенство, выражавшее собой и охранявшее этот единственный цивилизаторский фактор, должно было подчинить догме учения Магомета не только духовную, но и всю политическую жизнь этих маленьких стран.

Перейти пустыню выпало на долю централизовавшегося на севере государства, и поэтому прежде всего следовало и в Средней Азии создать хотя бы примитивную, но все-таки сплочивающую связь.

Poccия так и поступила. Она организовала по образцу метрополии северную часть, более для нее доступную, Средней Азии, а горную Бухару отдала под власть бухарского эмира, который в течение этих последних тридцати лет и связал, наконец, жизнь этих горных пустынных районов с жизнью своего центра. Сразу, не говоря уже о материальных жертвах, вводить русскую администрацию в Шахрисябе, Гисаре, Кулябе, Каратегине и Дарвазе, при бедности этих стран и при разобщенности и отчужденности их, было крайне невыгодно. В то же время отнять от Бухары значение ее религиозного авторитета, как проводника чистого мусульманства во всей центральной Азии, овладев этим городом и назначив туда русских чиновников, было бы также неосторожно. Нужно было дать время стране сжиться с соседним Самаркандом, привыкнуть к виду европейца, который раньше рисковал жизнью за право появиться на улицах "благородной Бухары" (напр., смерть двух англичан Стоддарта и Конолли в 1842 г., отважившихся после Бернса проникнуть в замкнутую для европейцев страну).

Так создалась та система политики протектората, которая невмешательство в способ управления ханством до настоящего времени ставит краеугольным камнем отношений России к Бухаре. Но жизнь современных государств допускает подобное невмешательство лишь на очень незначительный промежуток времени. Страны самые первобытные втягиваются капиталистическим хозяйством в его бесконечный мир интересов. Во имя тех же начал, по которым произошло подчинение Бухары, Россия с 1885 г. овладела независимой Туркменией, а в 1888 году провела через Бухару железную дорогу. В течение столетий существовавшая торговая связь страны с Москвою получила небывалое развитие. В 15 лет торговый обмен возрос в два раза. По мере проникновения в сферу натурального хозяйства денежной системы организации труда, вся жизнь страны начинаете изменяться. В то же время возникают сложные юридические и экономические отношения, которые не могут быть удачно разрешаемы при первобытном укладе мусульманских порядков в стране.

Таможенной реформой Россия вступила на путь распространения своих административных учреждений на ханство и в то же время привлекла население ханства к уплате первого косвенного налога. Таким образом, основной путь дальнейшего воздействия на управление Бухарой уже намечен.

Тесные торговые отношения Бухары с Россией, кредит, обеспечивавшийся векселями, выдаваемыми в Москве бухарскими купцами и необходимость взыскания по этим векселям, необходимость мер к пресечению преступлений бухарцев по отношению к русско-подданным, которые поселились или временно, ради торговых дел, проживали в ханстве, повлекли за собою распространение русской юрисдикции на дела, в которых потерпевшим является русско-подданный, а обвиняемым бухарско-подданный. По подобным делам, напр., по убийствам и грабежам, отправляет правосудие, на основании законов и обычаев бухарских, наш политический агент.

Надобность лица с техническими знаниями для решения вопросов, связанных с ирригацией страны, особенно в виду потребности в правильном делении воды Зеравшана, вызвала установление особой должности, - должности инженера, чиновника канцелярии туркестанского генерал-губернатора, командированного в распоряжение политического агента для ирригационных и других технических работ, если бы в них предстояла необходимость.

Эти начинания и опыты административного воздействия на управление Бухарой показывают, что сама жизнь потребовала вмешательства и руководительства и что в этом заключается миссия России, возложенная на нее историей. Однако, в данное время все благие начинания России не приведены еще в известную систему и не обоснованы на каком-либо принципе, непосредственно вытекающем из ясного понимания интересов населения ханства.

Даже при осуществлении такой значительной реформы, как таможенное объединение, д. с. с. Лессар, тогда бывший политическим агентом, выразил мнение, которое и было принято, чтобы эта мера не была оформлена в виде какой-либо конвенции или иного письменного соглашения, а чтобы это решение Poccии было объявлено эмиру, как Высочайшая воля, а эмир ознакомил население своей страны с новым законом тем-же порядком, как и с другими своими распоряжениями, т. е. через глашатаев на базаре.

"Как можно меньше регламентации", заявлял П. М. Лессар, и этот взгляд -проводился, как принцип управления ханством. Подобное требование имеет, повидимому, за собою весьма много преимуществ по отношению к каждому отдельному случаю проявления русской власти в ханстве, если нет общей основы для действий на строго легальной почве и не выработан порядок, каким образом русская законодательная инициатива должна быть осуществляема по управлению ханством.

Пока жизнь и отношешя первобытны, они не нуждаются в легализации, - и регламентация является ненужной: административные, судебные, политические, даже хозяйственные функции одного и того же русского органа в Бухаре в лице политического агентства, наиболее отвечали требованиям твердости и единству направления власти, и всякие договоры, конвенции и длинные узаконения только связывали бы правильность управления, не создавая никаких гарантий. До сих пор так и было. России нужно было только замирить край и дать ему до верховьев Пянджа слиться и привыкнуть к проявле-ниям русских и христианских требований от жизни, а вместе с тем важно было, чтобы афганцы и персы видели, как бережно, великодушно и терпимо относится Россия к покоренным странам Азии и их институтам.

Но ныне, когда политическому агенту приходится наблюдать за торговыми условиями и влиять на курс теньги, когда ему приходится вмешиваться в вопросы о распределении воды между Бухарою и Самаркандом, а в ханстве следить, чтобы в пользовании водой не произошло злоупотреблений, когда ему нужно решать инциденты, возникшие на почве столкновений русских таможен с местной, администращей, когда в то же время на него падает задача чуть-ли не руководить постройкой дворца европейской архитектуры для эмира, а, с другой стороны, творить суд, приговаривая к смертной казни убийц и грабителей, утверждать городские сметы русских поселений в Бухаре и ведать всею цепью отношений, связывающих родственное население Бухары и Туркестана - это становится уже не по силам одному лицу или канцелярии этого лица, учрежденной в составе штатов генеральных консульств России в азиатских странах. Одних бумаг исходящих в агентстве пишется до 10,000.

В то же время эмир бухарский, пользуясь тем, что Россия поручилась за целость его владений и за безопасность его границ, совершенно не имеет обязательных расходов и содержит свою администрацию по системе "кормления" или откупов, а выросшие, благодаря значительным денежным средствам, внесенным Россиею в ханство при постройке железной дороги и при других постройках крепостей и издержках по содержанию гарнизонов и таможен, платежные рессурсы страны всецело поступают в личную собственность эмира и не расходуются им на нужды народа. Напр., посевы хлопка, вызванные постройкой железной дороги, дают одного "амин-ана", или базарнаго сбора с хлопка, в два раза более, чем имели этого сбора раньше прежние эмиры. А часть народа, как при всякой капиталистической дифференциации и ломке натурального хозяйства, несмотря на увеличивающиеся национальные средства, беднеет и требует помощи.

Эмир не чувствует себя обязанным, не будучи прежним великим и страшным, но и добрым отцом народа, производить общеполезные работы и сооружения и помогать населению.

Из его казны ничего не расходуется на страну, а так как оба эмира и Музаффар, и нынешний Сеид-Абдул Ахат-хан весьма бережно расходуют и на свою личную жизнь свои средства, то они и в виде расходов двора не возвращают стране ничего, взятого с нее, и национальный капитал, скапливаясь в виде личной казны эмиров, в течение уже тридцати лет находится без всякого движения и влияния на финансовую и экономическую жизнь государства, исключая кредитных операщй, в виде ссуд некоторым купцам, которые выдавались из казны эмира в очень ограниченном количестве и составляют скорее торговую операцию лично эмиров, чем какую-либо систему поддержки местной торговли.

Жизнь все усложняется. Учреждения русские таможенные, банковые, судебные, полицейские, жизнь русских войск в занятых пунктах в глубине страны на Аму-Дарье, в Керки и Термезе, жизнь в русских поселениях в городах и возле железнодорожных станций и хлопковых заводов - все эти факторы влекут за собою целую цепь отношений, которые политическое агентство должно объединять и устраивать, не имея для того никаких денежных ресурсов и административных сил. Такое положение вещей становится неотвечающим русским задачам в Бухаре, и уже при назначении политическим агентом г. Игнатьева в 1895 году возникало предположение об иной постановке органа России для контроля за управлением ханством.

Глава 27

Взгляды на вопрос о протекторате в Бухаре

Когда в 1885 году нами была занята независимая Туркмения, а с 1888 года окончена среднеазиатская железная дорога, то возникли опасения, как бы вместе с чаем, который из Бомбея, в виду поборов в Афганистане, направился через Персию и по нашей железной дороге от Душака в Бухару, - как бы с чаем и индиго не проникли по незакрытой границе Закаспийской области из Персии и иностранные фабрикаты. В то же время, внутренняя торговля всего Туркестана, производимая по железной дороге, проходящей через признаваемое иностранным ханство, должна была терпеть таможенные стеснения от необходимости выносить обрядности при пропуске в Узун-Ада и Каттакургане русских товаров, вывозимых и ввозимых через ханство в Туркестан, а таможенный надзор был необходим, чтобы предохранить Туркестан от проникновения из Бухары оплачиваемых пошлиною в Туркестане англо-индийских товаров. Кроме того, являлось несправедливым по отношению одноплеменных жителей Туркестана, что бухарцы, продавая в России беспошлинно хлопок, мерлушку, шерсть и прочие товары, конкуррируюшие с ввозимыми из нашей колонии - Туркестана, обязаны были платить значительную пошлину за товары англо-индийские, тогда как бухарцы этой пошлины не платили.

Все эти соображения привели к мысли о необходимости установить таможенный надзор по границе Закаспийской области, чтобы не дать возможности проникать в Бухару, а оттуда, по крайне слабо оберегаемой и растянутой в пустынях таможенной границе, в Туркестан, иностранным фабрикатам и товарам в подрыв таковым же русским, за исключением чая и индиго, в России не производимых.

Кроме возможности водворения западно-европейской мануфактуры в Бухару и Туркестан, к тому времени уже сказалась на нашей торговле чаем в юго-восточной России весьма нежелательная конкурренция контрабандного чая, проникающего через Хивинское ханство и Оренбургскую степь, благодаря доступности свободного провоза из Персии через Асхабад и Мерв черного чая, откуда эти дешевые сорта яванских плантаций начали уже проникать в значительном количестве.

Хотя опасения о возможности конкуренции западных фабрикатов с нашими на рынках Бухары и Туркестана и были преувеличены, тем не менее ненужность и стеснительность таможенной границы между Бухарой и Туркестаном настолько сделалась очевидной, что признано было безотлагателъным включить ханство в нашу таможенную черту.

Постановка стражи только по границе Закаспийской области не достигала бы цели, так как товары, проникая в Бухару через Афганистан ввозились бы из Бухары в область, а поставить стражу по границам Бухары и Хивы было бы невозможно, в виду того, что эти страны окружены русскими владениями со всех почти сторон.

Все эти причины привели к решению министра финансов Вышнеградского испросить Высочайшее одобрение на включение ханства в линию, проведенную по персидской и афгано-бухарской границам, а, затем, через границы Ферганской области на сомкнутие линии с линией туркестано-китайской.

Эта важная мера сопровождалась при ее проведении в жизнь целым рядом соображений и изложением принципов, непосредственно отвечающих задачам, поставленным в настоящей работе.

Как только министр Вышнеградский возвратился из поездки в Среднюю Азию, где он воочию убедился в необходимости изменения таможенной границы, для первоначального обсуждения предполагаемой меры было им созвано особое совещание из лиц, руководящих азиатскою частью в министерстве иностранных дел и в министерстве финансов, и также был ими вызван из Бухары тогдашний политический агент П. М. Лессар. Его мнения были выслушаны совещанием с особым вниманием и наиболее имеют отношения к мыслям, положенным в основание настоящей работы. Можно даже короче сказать, что все изложенные выше исчисления, рассуждения и выводы, а также аналогические описания положения Туниса, все эти идеи о дальнейшем развитии протектората русского в ханстве были высказаны в совещании 1901 года, под председательством министра Вышнеградского, П. М. Лессаром, как всесторонняя программа целей и средств нашей политики в Бухаре.

Условия проведения в жизнь ханства реформы столь важного государственного значения, при рассмотрении системы нашего протектората в Бухаре, являются интересными с двух точек зрения: во-первых, по существу самой реформы: какие виды и опасения имело правительство при ее осуществлении, а, во-вторых, не менее важный характер при этом для целей настоящей работы получает вопрос о способах, какими была выработана реформа, как она обсуждалась, как эмир бухарский и его правительство были ознакомлены с нею и, наконец, как приведены к исполнению постановления этого нового русского закона.

Итак, реформа исходила из инициативы подлежащего русского министра. Затем, для ее обсуждения министр созвал совещание из лиц, могущих осветить этот вопрос, но представителя военного министерства на этом совещании, однако, почему-то не было. Как и следовало ожидать, главное руководящее мнение в данном деле было признано за нашим представителем в Бухаре П. М. Лессаром, но этому признанию он скорее был обязан личному своему влиянию, чем это было сделано в известном порядке ведения нами дел в Бухаре.

Как бы то ни было, на совещании программа, если можно так выразиться, П. М. Лессара встретила всеобщее одобрение.

Программа эта заключалась, если несколько усилить выраженные им мысли, в следующих положениях:

Включить ханство в сферу наших таможенных интересов, так как это представляется необходимым, следует безотлагательно и независимо от того, как примут эту меру эмир, его правительство и население ханства. Бухара замирена и беспорядков опасаться нечего.

Но так как желательное и необходимое обложение налогом в русскую казну населения вызовет неудовольствие населения, могущее иметь некоторое политическое значение, то является неотложно нужным компенсировать населению это бремя обложения.

Компенсация должна заключаться, с одной стороны, в контроле, главным образом, за финансовым обложением населения Бухары налогами, взимаемыми эмиром, а, с другой, в возвращении населению взятых с него средств в виде затраты части чистого таможенного дохода России от обложения бухарцев на сооружения и работы, имеющие целью увеличить благосостояние населения.

В этой программе намечены все стороны дальнейшего развития существующей формы протектората и попутно отмечено, в чем заключаются недостатки управления правительством эмира своей страной.

Так, контроль был предлагаем П. М. Лессаром за главным сбором с населения "хераджем". Для этого, как он тут же заявил, необходим соответствующий состав служащих агентства.

В этом отзыве Лессара заключается вся суть предыдущего и далънейшего изложения настоящего моего исследования.

Если предполагалось обратить внимание, главным образом, на "херадж", то, очевидно, г. Лессар знал, насколько страдает в настоящее время население от неправильного взимания этого обложения.

Вместе с тем, для того, чтобы упорядочить этот сбор, надо иметь право указывать эмиру, как и через кого его взимать. Иначе говоря, необходим закон о контроле Россией порядков и оснований податного обложения населения ханства, а, равным образом, нужны административные органы, долженствующие в каждом данном случае выяснять, правильно ли взыскан налог и если неправильно, то требовать удаления бека и назначения другого, известного агентству.

В то же время, от чистого дохода совещание предполагало отчислять известный процент на расходы по сооружениям в ханстве, и даже было указано, на какие именно: на расширение и улучшение сети орошения и на пути сообщения.

Для того, чтобы производить эти расходы, надо иметь доходный и расходный бюджет, и орган, вырабатывающий эти бюджеты и приводящий их в исполнение, - в распоряжении уже не эмирских чиновников, а представителя России в Бухаре.

Как на вторую компенсацию, могущую улучшить податное бремя населения, П. М. Лессар указывал на сокращение войск эмира. Сокращение состава чиновников беков, при контроле за взиманием хераджа, предполагалось само собою.

Таким образом, мысли П. М. Лессара, разделяемые на совещании и затем удостоившиеся Высочайшего одобрения 7 августа 1892 года, заключают в себе развитие тех принципов великодушного руководительства Россией жизнью народов в Средней Азии, которые были положены в основу завоевания нами этих стран.

На втором совещании, собранном 15 июня 1892 года, также управляющим министерством финансов, были рассмотрены условия и порядок осуществления меры по включению ханства в таможенную черту. Между прочим, при обсуждении порядка выработки закона и обнародования его представителями разных ведомств были высказаны весьма интересные точки зрения.

На совещании присутствовал и представитель военного министерства. Его-то мнение, несколько расходящееся с составленным планом действий, и представляет заметное выражение тех принципов невмешательства, о коих говорилось выше.

Во-первых, по мнению представителя военного министерства, финансовой стороны вопроса касаться вовсе незачем. Налог не должен преследовать фискальных целей; население Бухары, в общем, обладает благосостоянием, чему способствовала железная дорога, выстроенная исключительно на русские средства. Во-вторых, для дела важнее не интересы населения, а интересы самого эмира, а так как зякет взимается в размере 2,5% с цены, фактически существующей на рынке, и право взимания зякета остается за эмиром, то при вздорожании чая и индиго эмир не потеряет, хотя бы привоз этих товаров несколько и сократился. Что же касается до выработки и обнародования закона, то представитель военного министерства находил, что следует придерживаться порядка, существующего уже в ханстве, т. е. чтобы новая мера русской власти была выработана и объявлена эмиру генерал-губернатором.

Совещание не согласилось с этим мнением, и было Высочайше затем одобрено, чтобы подлежащие министры объявили эмиру, вызванному в начале 1893 года в С.-Петербург, о реформе, в неоффициальных беседах, а затем, по изучении дела на месте особой экспедицией, которую для осмотра границ, намеченных для установки кордонной линии, должен был снарядить департамент таможенных сборов, - генерал-губернатор, при непременном участии агента министерства финансов, должен был вести переговоры с эмиром для обсуждения всех условий осуществления реформы во всех деталях, выработанных к тому времени экспедицией.

В описанной выше постановке дела выработки реформы нельзя не заметить значительных условностей, объясняемых взглядами, выразителями которых явился представитель военного министерства.

Несомненно, что объявляя в неоффищальных беседах об имеющей последовать и еще окончательно невыработанной реформе, каждое ведомство, каждый министр, долженъ был осветить вопрос так, как он его лично понимал или, скорее, хотел понимать, с точки зрения видов своего ведомства, при этом надо принять во внимаше то чувство крайней деликатности, которое было свойственно представителям русской власти по отношению эмира, как гостя Государя.

Кроме того, при неимении органа, в котором мог бы быть обсуждаем вопрос в Бухаре, совместно с бухарскими министрами, политическим агентом, начальником таможенной экспедиции и лицом, как представителем генерал-губернатора, подобных совещаний и организовано не было.

А начальник экспедиции только слегка ознакомил политического агента с выработанным им проектом и доложил о нем генерал-губернатору. Проект же, хотя и недостаточно согласованный для слияния ннтересов двух правительств на месте, получил затем обыкновенное движение всякого закона. А именно, он подвергся полному пересмотру в департаменте таможенных сборов и был рассмотрен, в общем порядке, в государственном совете, где, главным образом, коснулись вопроса о штатах, а не о его местном государственном значении.

И поэтому, вся та глубокая сторона дела, которая интересовала правительство при обсуждении вопроса в первом совещании, как-то сама собой отпала: проект вырабатывался, как будто мы ставим кордоны по своей территории на Кавказе, а не привлекаем ханство к оплате первым и весьма существенным косвенным налогом.

И все проекты компенсации обложения так и остались по сие время неразработанными и забытыми.

Тем не менее, высокая принципиальная разработка вопроса первым совещанием не может пройти бесследно. Краеугольным камнем этого первоначального изучения дела было поставлено требование, чтобы от обложения предметов первой необходимости (какими являются как чай в Бухаре, где он составляет пищевое средство, так и индиго, необходимое для кустарных тканей) не пострадало сильно население. Представитель военного министерства указывал на компенсацию, уже сделанную населению в виде железной дороги, построенной на русские средства, - и это было бы справедливо, если бы для идеи другого рода широкой компенсации, указанной П. М. Лессаром, к счастию, не оказалось, что благодаря открытию батумского транзита чай и индиго, а главное, китайский зеленый чай "лунка" высшего сорта, почти не увеличились в цене, несмотря на пошлину, а в то же время население бедствует, главным образом, все от тех же неустраненных причин несправедливого взимания "хераджа" и несправедливого управления эмиром страною, при котором эмир берет в свою казну все средства страны, ничего не давая взамен народу.

Следовательно, затрата России на железную дорогу можетъ быть, по справедливости, еще учтена из средств населения, не уплачивающего надбавкой цен на чай налога России, - и этим вполне могло бы быть оправдано удержание 20% хераджа в бюджет политического агентства, но лишь при условии, чтобы были приняты меры дать заработок населению, так как независимо того, что чай не вздорожал, бедность некоторой части населения растет и придти на помощь населению известным расходом от чистого таможенного дохода, ныне возросшего и определившегося, являлось бы тем актом Монаршей милости, которую ждет бухарский народ, уповая на Белого Царя.

На втором особом совещании выяснилась еще мысль представителя военного министерства, что постановка кордонов по Пянджу может значительно содействовать военной обороне страны, а потому идея таможенного объединения может сослужить хорошую службу для усиления войск по линии р. Аму-Дарьи. Хотя эта мысль сама по себе может быть и имеет значение, но не этой ли рознью взглядов на задачи русского протектората и надо объяснить, что глубокие соображения, высказанные по поводу таможенной реформы об улучшении положения бухарцев, и без того отягченных налогами, при введении нового обложения не получили осуществления!..

Глава 28

Результаты таможенного объединения ханств с Россией

В предыдущей главе изложены основания, по которым ханства были приобщены к платежу первого налога в русскую казну. Из изложения хода выработки названной реформы в двух совещаниях видно, что главным опасением, которое было вызвано чувством исконной справедливости русской власти по отношению ханства, явилось соображение о том, что чай в Бухаре значительно вздорожает. Поэтому, при объявлении эмиру Высочайшей воли в С.-Петербурге, министр финансов на заявление эмира, что в ханстве и беднейшая часть населения нуждается в дешевом чае, объяснил ему, что на низшие сорта чая пошлина будет назначена крайне умеренная. И действительно, на эти чаи, ввозимые из Индии, с южных склонов Гималаев, возле Пешавера, через порт Курачи, а именно, с чаев "наузугур" и "патта", пошлина была назначена лишь в 6 руб. с пуда. Но, как оказалось при ближайшем ознакомлении с делом, чаи эти потребляются не бедным классом, а всем населением и не как напиток, а как утренний пищевой продукт с маслом и молоком ("шир-чай").

Со всех же других сортов зеленого чая, которых ввозилось в 3 раза более, чем индийских, из Китая через Бомбей, пошлина была назначена такая же, как в Туркестане, т. е. 14 руб. 40 коп. с пуда, тогда как в Европейской России пошлина равна 31 руб. 50 коп. с пуда. Затем, в виду трудности в таможенном отношении классифицировать чаи - пошлина эта в 1901 году была объединена на все зеленые чаи с одной ставкой в 12 руб.

Казалось бы, что именно на эту цифру в 15 руб., а впоследствии в 12 руб., и должна была возрасти оптовая цена чая с 41 руб. в среднем, т. е. с той цены, какая была в момент установления пошлины. Но тут-то и сказалась та совершенно особая сила средств, какой обладает цивилизованное государство, чтобы влиять в том или ином направлении на страны своего протектората и на колонии.

Какъ было уже отмечено, цены на чай Hysson (лунка) - этого сорта ввозится две трети всего количества - не выросли в Бухаре с установлением их пошлинного обложения. Черезъ пять не более лет по установлении пошлины один пуд "лунка" - того же как и прежде достоинства - можно было купить на базаре Бухары за 42-46 руб., а еще до 1889 года, т. е. до открытия железной дороги, при провозе чая по пути через Афганистан, такой же чай стоил в Бухаре около 50 руб. пуд.

Исследование тех мер, которые приняло русское правительство для того, чтобы достигнуть такого блестящаго результата, должно быть особо выделено в настоящей работе, так как именно подобным же путем, владея всеми пружинами современного мате-риального прогресса, Россия всегда может и в будущем, облагая налогами население, в то же время ставить ханство в лучшие условия для его экономическаго развития, как это мы видели на судьбе Туниса, где Франщя развила производительные силы страны, в то же время в 3 раза увеличив поступление налогов, хотя часто сокращая самый размер обложения, пример чего мы видели на подушной подати.

Вместе с тем, хотя включение Бухары в русскую таможенную черту, как упомянуто выше, было вызвано скорее желанием исправления совершенно неопределенных границ русского Туркестана, чем задачами фиска, ныне можно уже сказать, что это включение Бухары дает значительный доход русской казне. Если притом принять в соображение, что пограничная стража составляет две бригады конницы и усиливает военную оборону пограничной линии, а потому расход на ее содержание может быть причислен к расходу на войска, расположенные на этой части нашей государственной границы, то, казалось, можно бы было сделать приблизительный рассчет, какая цифра дохода получается от обложения населения ханства.

Всего по таможенным учреждениям туркестанского таможенного округа как с населения ханства, так и с русской части Средней Азии, поступило в последние 1901 и 1902 гг. от 2.500,000 до 2.700,000 руб. В этой цифре не значится еще поступление с черных байховых чаев, которые в количестве около 20,000 пудов идут из Сибири через Верное в Ташкент и Фергану. С этих 20 000 пуд. пощлин поступает по сибирским таможням около 500,000 руб. Итак, всего с населения Средней Азии взыскивается пошлин около 3.000,000 руб. Из этих пошлин бухарская таможня дает около одного миллиона рублей (за 1902 год по бухарской таможне поступило 1.188,503 руб., а по таможням афганской границы 79,095 руб.), а прибавив к этому поступления 5% пошлины с цены афганских товаров, ввозимых в ханство, приблизительно 80,000 рублей, мы получим, что по учреждениям, расположенным в Бухаре, поступает свыше 1 милл. руб.

Чаи, ввозимые через бухарскую таможню, исключительно поступают на потребление жителей ханства и, кроме того, часть чаев, очищенных в бакинской и самаркандской таможнях, также поступает (даже после обандероления их в Самарканде) в Шахри-сябс и Керки. Поэтому цифра в один миллион сто тысяч рублей таможенного дохода, доставляемого этим косвенным налогом с населения ханства, отнюдь не может почитаться исчисленной излишне. Вычтя из этой цифры 100,000 рублей, как непосредственные расходы взимания по содержанию таможенных учреждений, не считая стражи, мы получим, что чистый таможенный доход, благодаря включению ханства в русскую таможенную черту, составляет 1 милл. рублей. Содержание же аму-дарьинской бригады пограничной стражи должно быть относимо на счет военных издержек государства.

По крайней мере, когда обсуждался вопрос о типе таможенных кордонов, министерство финансов, только исходя из военных видов России, пришло к убеждению, что эти кордоны следует поставит из пограничной стражи, и то добавив вольно-наемных джигитов; в интересах же таможенной охраны на этих пустынных горных территориях, прорезываемых редкими караванными тропами, выводящими на переправы через Аму-Дарью, гораздо целесообразнее была бы вольнонаемная стража, каковая раньше весьма успешно охраняла границы Бухары с русским Туркестаном.

От включения ханства таможенный доход Туркестана возрос не только благодаря привлечению к обложению новых плательщиков бухарцев и хивинцев, но и потребление чая, дающего 90% пошлинного дохода, значительно возросло, в виду удешевления чая в русском Туркестане. Потребление же чая в ханстве не сократилось, а также возросло, так как чай не сделался дороже. Этот высоко благоприятный результат реформы мог быть достигнут в зависимости от разрешения транзита чаев через Батум.

До постройки железной дороги весь чай, потребляемый всем Туркестаном и ханством, как известно, шел из Бомбея через Пешавер, Кабул, Таш-Курган и Келиф в Бухару, которая и распределяла его на все базары края. Доставка пуда чая, благодаря непомерным поборам на пути через Кабул, за охрану от разграбления до Кабула, в Таш-Кургане и Келифе, обходилась до Бухары из Бомбея около 12-15 рублей на пуд чистого чая. Когда в 1888 году была открыта железная дорога, то чай направился через Персию в Бендер-Бушир, Иезд и Мешхед, а из Мешхеда на Душак или Асхабад. Доставка пуда чая обходилась от 8 до 10 рублей и требовала 6 месяцев, часто давая значительную подмочку и требуя укупорки в кожи, отягчающей вес.

Ныне же доставка чая из Шанхая до Бухары обходится с уплатою % по залогам с веса брутто в размере пошлины, и со всеми накладными расходами не свыше 5 руб. на 1 пуд с веса чистого чая, и чай доставляется в 3 месяца. Вместо 15 руб. за один пуд фрахта купцу, привозящему чай в Бухару, приходится платить 5 руб. фрахта со всеми расходами, пошлина же составляет только 12 руб.

Стоило России разрешить транзит через свой порт, и Бухара сделалась доступной для мировой торговли, а удешевление при этом фрахта, в виду постройки железной дороги Россией, и возмещается в виде пошлин, не удорожая цен продукта.

Но дешевизна продуктов достигается, главным образом, даже не этими рассчетами, а тем, что, открыв обеспеченный и удобный для крупной чайной торговли путь для доставки чая в Среднюю Азию, правительство дало тем самым возможность принять участие в чайной торговле в Средней Азии русским большим чайным фирмам и вырвала, таким образом, эту торговлю из ростовщических рук пешаверских купцов, в течение полустолетия владевших чайным рынком этого края.

Когда русские фирмы, как раньше торговавшие через Сибирь и Семиречье черным байховым чаем в Ташкенте, так и принявшие вновь участие в этой торговле со включением ханства и открытием батумского транзита, а именно: К. и С. Поповы, Кузнецов, преемник Губкина и К, Коковин и Басов, Швецов, Лушников и другие начали непосредственно ввозить зеленый чай, покупая его в Китае, то и пешаверцы принуждены были учредить свое комиссинерство (торговый дом Керим-баэш) в Шанхае, и рынок Средней Азии перестал зависеть от Бомбея. Продажа в кредит на 18 месяцев, с ростовщическим учетом этих долговых обязательств в виде высокой цены чая, встретила конкурренцию в непосредственном предложении дешевого чая русскими и персидскими купцами, и цены на чаи упали.

Таким образом и оказалось, что цены на чаи до 1894 года стояли в розничной продаже "на лунка" Hysson в Бухаре в начале восьмидесятых годов по теньге за одну восьмую нимчи (нимча 1,1/4 фунта), т. е. по 1 р. 60 к. в раздробительной продаже за 1 ф. (в оптовой торговле в 1882 году, напр., цена доходила до 84 руб. металлических, или 120 рублей кредитных за 1 пуд (Крестовский, "В гостях у эмира бухарского", стр. 314). В начале девятидесятых годов эти цены равнялись 37-42 рублям пуд в оптовой торговле и 1 р. 20 к. за 1 ф. в раздробительной. Ныне же, с оплатой пошлины, пониженной в 1901 году с 14 р. 40 к. до 12 руб., "лунка" стоит в Бухаре около 42-44 руб. за 1 пуд в оптовой торговле и те же 1 р. 20 к. - 1 р. 40 к. за 1 ф. в розничной продаже. А это потому, что развешанный чай под бандеролью в Самарканде почти такого же достоинства (только несколько хуже сортом), русские фирмы продают в этой цене. Рынок, благодаря старым торговым связям пешаверцев в Бухаре, остался в их руках, но русский Туркестан они потеряли, и 100,000 пудов развешиваемого в Самарканде чая продают русские фирмы, а 80,000 пудов в Бухаре, для ханства, продают пешаверцы.

Прежде считалось, по данным Клемма, за 1887 год, что ввоз чая в Бухару, в том числе и на нужды всей Средней Азии составляет 80,000 пудов; за 1891 год, благодаря влиянию железной дороги, ввоз этот возрос до 67,000 пуд. через Персию по железной дороге и 37,000 пуд. через Кабул; в 1893-1894 г., в момент включения ханства в таможенный союз, считался ввоз в 120,000 для всей Средней Азии, а ныне, как это мы видим из пошлинного поступления, ввозится во всю Среднюю Азию уже около 200,000 пудов. (Считая с очищенным в бакинской таможне и с ввозимым черным чаем через Сибирь-Верное в Ташкент и в Фергану. За 1902 г. по железнодорожному отчету ввезено чая 247,000 пудов брутто; впрочем, в этой цифре некоторые отправки, например, по доставке в Самарканд и из Самарканда в Фергану показаны вдвойне. В Самарканде чай развешивается в картузы.).

Прежде, для потребностей бухарского населения оставалось на бухарском рынке 50,000 - 60,000 пудов, ныне потребление не сократилось, а возросло до 80,000 пудов.

Цена также, как упоминалось, выросла весьма немного. Бывали годы, как, напр., 1878 год, когда, благодаря войне англичан с Афганистаном, чай шел на Одессу, оплачиваясь там пошлиной по тарифу для Европейской России, и стоил въ Бухаре 2 р. 40 к. - 3 р. 20 к. за 1 фунт.

Таким образом, еще раз резюмируя здесь, чего достигла Россия, включив Бухару в русскую таможенную черту, приходится констатировать, что умелым распространением европейской системы администрации, по отношению к таможенной охране, на Бухару, мы достигли следующих громадных результатов: 1) мы сравняли в цене чая, этого наиболее необходимого продукта, свои провинции с Бухарой, что явилось весьма справедливым по отношению русского Туркестана, так как бухарские товары не облагались при ввозе в Россию никакой пошлиной, а чай, ввозимый из Бомбея, должен был при водворении в русский Туркестан платить пошлину, тогда как в ханстве он потреблялся беспошлинно; 2) открыв транзит через Батум, благодаря включению ханства в цепь русских кордонов, мы сделали возможной в Бухаре миpoвую торговлю этим продуктом; 3) облегчив участие в торговле русским фирмам, мы в то же время дали доход казенным закавказской и закаспийской железным дорогам и Добровольному флоту; 4) сделав рынок Азии для чая мировым, мы устранили с него монополию пешаверцев и Бомбея, к которому те тяготели; 5) цена чая почти не возросла, потребление увеличилось, а казна получила чистый доход в 1 милл. руб.

В виду таких успехов, казалось бы, благовременно приступить и к выполнению второй части плана таможенной реформы: "херадж", по-прежнему, собирается, не по законам страны, а в целях удовлетворения ненасытных аппетитов легиона бухарских чиновников и в размере наибольшего, все возрастающего из года в год, оклада, вносимого беками, по распоряжению эмира.

И хотя население не пострадало от обложения налогом в пользу русской казны, известная часть населения (сельский и городской пролетариат) тем не менее беднеет и беднеет при непомерном росте цен на все продукты, и требует попечения о себе. Опасения, вызываемые введением пошлин, потому и возникли еще в то время, десять лет назад, что и тогда было уже сознание о нищете народа, увеличивать податное бремя коего являлось делом неосторожным политически и несправедливым. Ныне, за 10 лет эта нищета еще более возросла, а в умах темной массы родилась легенда, что нищета эта вызывается требованиями России, и что эмир при поездках в Россию увозит все народные средства в русскую казну.

Если бы даже один миллион чистого таможенного дохода и был почитаем цифрою, несколько преувеличенно исчисленной в виду необходимости отнести более чем 100,000 на издержки его взимания, то во всяком случае, при принятии нормы процентного отношения земского бюджета к государственному в 20 %, - 200,000 р. являлось бы совершенно соразмерной с доходом цифрой затрат от Монарших щедрот на общественные сооружения, так как эта цифра представляет все же часть значительно меньшую одна третья, одна четвертая части всего чистого дохода, как бы он исчисляем ни был, а фискальных целей при таможенном объединении правительство вовсе себе не ставило.

Глава 29

Попытки введения русских институтов в администрации ханства при современном режиме управления Бухарой

Ранее, однако, чем предложить вниманию читателя те изменения и меры, какие могли бы быть приняты для дальнейшего развития учреждений протектората в Бухаре, казалось бы нелишним остановиться на нескольких примерах бессистемности нашего контроля в настоящем его виде и даже бессилия нашего влияния, обнаружившегося во многих случаях.

Был многократно провозглашаем принцип наименьшей регламентации в деле управления Бухарой, и это был бы верный прием с казуистическим и изуверным, инертным и неспособным к развитию правительством и населением Бухары, могущим повиноваться только ясно выраженной силе в том или другом виде, но и при этом принципе более чем когда-нибудь необходимо единство действий и ясная постановка целей, как было, напр., в таможенной реформе, так как проведение меры этой, в сущности, имело отношение лишь к задачам одного министерства финансов, и, притом, реформа эта могла быть осуществлена без какого-либо изменения внутренних порядков ханства.

К другому положению вещей привели наши попытки внутреннего направления дел в стране. Как на пример подобных попыток можно указать учреждение должности инженера для технических работ в системе управления Бухарой. Этот пример именно интересен тем, что при проведении этой меры был произведен опыт создать известный институт с избежанием регламентации, благодаря чему новый элемент администрации не был сообразован и связан с прочими органами управления.

Совмещение всего русского управления Бухарой в лице генерального консульства, каким является агентство, не ведет к разрешению тех назревающих с каждым днем сплетений местной жизни с жизнью русской в Бухаре, каковые сплетения все более и более осложняют задачи агентства. Наиболее важным в ханстве является вопрос ирригации. Ханство получает свою воду из Зеравшана. По состоявшемуся распоряжению, в последние годы норма воды для ханства назначена в одну треть всей протекающей воды. Но почему именно избран этотъ коэффициент, а не другой, какова площадь орошения в Самаркандской области и в ханстве, каковы посевы, как делить эту воду без прочных плотин и водоспусков, при горной реке, ежечасно меняющей свой уровень, и ныне не установлено. Понятно, наиболее важное значение при делении воды - какими бы способами (по "кулакам", кулак - площадь сечения воды при ширине всего арыка на высоту кулака с вытянутым вверх вертикально большим пальцем. Деление воды производится на глаз, или по "тегар-манам" мельницам) оно ни производилось - заключается в фактическом техническом надзоре за теми чинами туземной администрации Самаркандской области (мирабами), которые фактически делят воду и дают ее Бухаре. Независимо этого основного дела об отпуске воды в ханство, внутри страны постоянно должны возникать вопросы по ирригации, требующие технических знаний, напр., акведуки для проведения одной магистрали над другой делаются из хвороста и земли; за недостаткомъ нивеллировокъ некоторый спрямлешя съти не могутъ быть сделаны; постоянно происходят размывы берегов арыков, когда арык идет выше окружающей низины (напр., Нарпай) и проч.

Отсюда видно, какое громадное значение имело бы применение технических знаний к водопользованию в Бухаре или хотя бы к изучению условии ирригационной сети ханства. Исходя, с обычной своей прозорливостью, из этого взгляда, П. М. Лессар проектировал при политическом агентстве должность инженера-ирригатора, на средства, отпускаемые бухарским эмиром.

Вопрос в общем порядке должен был быть возбужден не через министерство иностранных дел, в ведомстве которого состоит политический агент, а через генерал-губернатора, т. е. через министерство военное.

В азиатском отделении главного штаба было сделано изменение этого представления, причем были приняты в соображение следующие мотивы: зачем принудительно за счет эмира создавать должность, включаемую в цепь русской администрации, когда нужно затратить на это средства государственного казначейства, как и на других представителей России в ханстве.

Была образована, в виду таковой постановки вопроса, должность особого чиновника канцелярии генерал-губернатора, и инженер-ирригатор откомандирован в ханство, где его зависимость как от политического агента, так и от правительства эмира, ничем определена точно не была, как равно не был установлен круг его обязанностей.

Это отсутствие регламентации и неясность самого принципа учреждения должности, т. е. обязан ли был инженер руководить русскими предприятиями (ирригационными) в ханстве или быть техником и защитником бухарской ирригационной сети, а также перемещение г. Лессара в Лондон погубили и не могли не погубить все дело

учреждения этого зародыша института, долженствовавшего развиться в крайне полезное для края установление.

Если бы сразу была поставлена точная цель подвергнуть порядки водопользования в Бухаре наблюдению и изучению техника с европейскими знаниями, причем ему, при указаниях политического агента, было бы предоставлено право фактического вмешательства и контроля за местной ирригационной администрацией и право требовать от эмира необходимые для технических сооружений средства, тогда отпал бы сам вопрос, уместна ли оплата труда такого лица из источников эмирской казны, или иначе - платежных средств населения. Если новый институт признавался полезным для народа, являлось бы вполне справедливым отнести расход на содержание этого чиновника на средства этого народа. Но министерство военное как бы испугалось подобной прямой мотивировки дела и как бы заранее не признало этого чиновника нужным для самого ханства, а сочло его лишь необходимым для разрешешя мелких технических вопросов, возникающих для потребностей русских поселений, подвергаемых сношению агенства с правительством эмира, для каковой цели, понятно, не стоило создавать прецедента о плате русскому чиновнику из казны эмира. И действительно, военное министерство оказалось практически и совершенно правильно смотрящим на дело. Чиновник этот, не связанный ничем с жизнью страны, оказался бесполезным.

Несмотря на то, что на эту должность былъ избран инженер г. Гельман, который добровольно и на свой счет путешествовал для изучения ирригации Египта, Алжира и Ломбардии, человек обширных познаний, которые он неоднократно обнаружил во многих работах в крае, начиная с 1873 года, - его трудам и знаниям не нашлось применения.

Хотя бы один пример из практики деятельности этого инженера достаточен для иллюстрации этого положения. B 1888 году страшная эпидемия малярии унесла 10 % населения ханства и дала гораздо больше жертв, чем холера, спустя 4 года потом. Джигиты эмира фунтами развозили хинин по деревням, и слово "кина-кина", как известное "дарю" от лихорадки перешло на диалект народа. Город старая Бухара особенно пострадал от эпидемии, и пришлось подумать о том, что болота и озера, окружающие столицу кольцом по ширине в несколько верст со всех сторон, как стоки отработавших вод значительной арычной сети города, угрожают эпидемиями и русской Бухаре в 12 верстах от столицы, являясь весьма ясной причиной распространения в окрестностях Бухары малярийных спор. Но дело получило весьма медленное течение, и когда была учреждена должность ирригатора Бухары - поступило к нему. Инженер Гельман составил смету к 1896 году, когда генерал-губернатором был барон Вревский.

Смета, как составленная чиновником, числящимся при генерал-губернаторе, была рассмотрена в строительном отделении канцелярии генерал-губернатора и, в общем порядке дел этой канцелярии, утверждена генерал-губернатором для производства работ в сумме 120,000 руб.

Прежде чем приступить к изысканиям о работах, политический агент Лессар истребовал согласие на них эмира и, понятно, приблизительно, поставил его в известность о стоимости работ.

Но в это время П. М. Лессар оставил свой пост. Еще через год генерал-губернатора барона Вревского сменил С. М. Духовской. И эмир обратился к новому генерал- губернатору с заявлением, что он находит исчисленную сумму весьма высокой и что его правительство произведет работы натуральною повинностью и под наблюдением собственных техников, каковыми являются лица, совершенно невежественные и часто даже неграмотные.

Весьма вероятно, что смета эта, как исчисленная по урочному положению и средним ценам, не соответствовала действительной стоимости предстоящих работ. Инженер Гельман не мог настоять на исполнении работ под своим руководством или отдаче их с торгов, а бухарские техники "танапкеши", не зная ни нивеллировки и не имея, вообще, даже представления о сооружениях по осушению озер и болот, где предстояло отвести воду каналами, долженствующими пересечь железнодорожное полотно, - не могли, понятно, выполнить сложную работу, поэтому к ней и не приступили.

Дело осушения было оставлено, и исполнение сметы, уже предложенной к осуществлению русским генерал-губернатором и вытекающей из опасности общественного бедствия, - было отменено и отклонено правительством эмира, а генерал-губернатор Духовской удовольствовался распоряжением, чтобы правительство эмира исполнило работы, если оно это найдет нужным. Работы эти по сие время не произведены.

Второй пример не менее назидателен. Располагая свои войска по границе Бухары с Афганистаном и поручившись за целость бухарских владений и, таким образом, обеспечив мирное развитие этому государству, всю свою бесконечную историю заполнившему сказаниями о постоянной резне и войнах, и установив на этой же границе русские таможни, Россия не могла, однако, из средств государственного казначейства проложить везде дороги как к своим гарнизонам, так и к учреждениям, тем более, что эти пути должны были явиться в то же время дорогами, при коих только и могло происходить пользование и центральным железнодорожным путем, скрепившим все ханство, а потому эти дороги, к югу от столицы, были бы в одинаковой степени благодетельны как в интересах России, так и в интересах главнейших провинций ханства.

Казалось бы, вследствие этого представляется вполне разумным, чтобы эти грунтовые и колесные пути были бы устроены, какъ всякие земские дороги, на средства, так сказать, местные-областные, т. е. ханства, а не Империи. Когда в 1898 г. было основано укрепление в Термезе для поддержания нашей линии по Аму-Дарье, то военный министр, генерал-адъютант Куропаткин, не мог не потребовать, чтобы военная дорога, но, несомненно, имеющая и важное торговое значение для горных районов Бухары, уступленных нами в 1870 году эмиру, была бы им продолжена от перевала Тахта-Карача (в отрогах Гисарских гор, куда она доведена от Самарканда) до устьев Сурхана, именно, во вновь основанные крепость и поселение Термез (Патта-Киссар). Но постройка этой дороги все откладывалась бухарским правительством, так как правительство эмира, в известной мере справедливо, заявляло, что жители Яккабака, Дербента и Ширабада не могут без окончательного разорения выстроить эту шоссированную в нескольких местах дорогу натуральною повинностью. Но в то же время правительство эмира благоразумно делало вид, что оно не понимает, что подобная потребность должна быть немедленно удовлетворена из рессурсов центральной кассы эмира, а не из несчастных средств горных бедных областей.

Постройка подобных сооружений, как общенеобходимые большие дороги, считалась в мусульманском бухарском государстве всегда делом не только государственным, но и богоугодным, и эмир Шейбанид Абдуллах оставил по себе многочисленные капитальные цистерны на караванных путях, "сардобы", которых и по сей день не может разрушить непогода, хотя их 400 лет никто не исправлял.

Нельзя же строить на русские деньги мосты, переправы, дороги, каналы на бухарской земле, на средства русского народа! Термез нуждается в "арыке", и инженером Гельманом составлен проект этого канала из р. Сурхана, но постройка его передана военно-инженерному ведомству и связана с постройкою казарм, а потому и средства отпущены из кредитов туркестанского военно-инженерного управления, и арык этот, стоимостью, кажется, в 60,000 руб., проводится на русские деньги (в настоящее время этот канал в 17 в. длины находится в постройке). Между тем, ведь этот арык мог бы быть сделан большей профили и мог бы дать возможность заселить берега Сурхана, где некогда, и не так давно, а в XVI веке, существовал такой всемирно известный город, как Термез, тогда как ныне, за недостатком воды, там возможно только переложное хозяйство. Незначительные поселения туркмен Патта-Киссара, выводя воду тут же из Аму-Дарьи, хотя и создали роскошные плантации американского хлопчатника на заливаемом наносном берегу, не в силах, однако, произвести капитальных работ для того, чтобы за 150 в. вывести воду из Сурхана.

Для эмира дорога обошлась бы на протяжении 350 в. по 500 руб., не свыше, верста, т. е. 170,000 руб. Когда же, не дождавшись осуществления обещания эмира, пришлось дорогу выстроить на казенные средства, то работы в чужой стране и при "честном маклерстве" местных беков обошлись до 400,000 руб., с устройством станций для почтовой гоньбы, но дорога эта устроена ненадежно и в этом (1903) году была размыта ливнями.

Каждый день возиикают вопросы, не находящие себе удовлетворения при нынешней организации политического агентства и теперешних наших отношений к правительству эмира. То требуется для разъездов стражи устроить переправу через Вахш в его устье, а не за 40 в., где она находится ныне; то нужна колесная дорога, хотя бы по берегу Аму-Дарьи черезъ Келиф до Термеза, и устройство на этой дороге почтового тракта; то возникает потребность, напр., в Карши, в почте и телеграфе, не говоря уже об общеполезных сооружениях: подъездных железных путях, каналах и проч. Все подобные издержки, которые везде покрываются из местных средств, в Бухаре не имеют определенного источника для их покрытия, так как мусульманская страна ранее не нуждалась в подобных затратах, и для них не установлено "по шариату" отдельного обложения.

Особый бюджет в распоряжении политического агента, как нельзя более, являлся бы целесоответственным для подобных расходов.

Окончание следует…

передал -
Эрик Ханымамедов, гор. Волгоград