Сейчас много говорится о возможности политической и экономической либерализации режима Эмомали Рахмона в связи с наличием у него некоего переходного времени. Звучит многообещающе, однако, как это вяжется с реалиями Таджикистана?

Начнем с некоторых мнений. Так, политолог Исмоил Рахматов в ряду проблем, которые необходимо решить Эмомали Рахмону во время очередного, уже четвертого срока правления им страной, отмечает дефицит электричества, занятость населения, местничество в кадровой политике. Им сказано буквально следующее: "На государственные посты должны назначаться только достойные лица. Государственную работу выполняют кадры".

По большому счету, не ушли далеко от этой парадигмы и другие местные аналитики. Большинство из них справедливо полагает, что существующий режим не планирует коренное реформирование социальной и экономической политики, что в свою очередь означает, в частности, следующее: стране на настоящем этапе не нужны высококвалифицированные управленцы и реформаторы.
Собственно говоря, это только подтверждает верность наблюдения, вынесенного в заголовок: таджикский бронепоезд стоит на запасном пути и не собирается выходить на новый путь. Слияние высшей бюрократии и Эмомали Рахмона, конечно, имеет свою таджикскую специфику: можно сказать о ее глубинных и, пожалуй, неистребимых родственно-земляческих корнях, однако, главное не в этом.

В отсутствие развитой, отвечающей мировым стандартам, оппозиции, существующий режим Эмомали Рахмона устраивает основных мировых игроков. Судите сами.

В модели, выбранной Эмомали Рахмоном, это означает консервацию существующих порядков в политике. Пусть и во вред интересам ближайших соседей. В частности речь идет о неутихающих попытках построить самое крупное гидросооружение в Центральной Азии, в том самом регионе, высокая сейсмичность которого стала притчей во языцех. И природа, к сожалению, подтверждает время от времени жизненность этих утверждений, подкидывая пару-другую не самых хилых землетрясений.
Означает ли это, что Таджикистан и в дальнейшем обречен на стагнацию и его лидер, чем-то неуловимо напоминающий молодого Леонида Ильича Брежнева (может, не только своим внешним сходством), будет править страной не только ближайшие семь лет, но и далее?

Очевидно, что ответ на этот вопрос лежит в плоскости выработки оппозицией действенных уроков из собственного поражения на прошедших президентских выборах. В частности, речь идет о простом и, может, самом сложном, в настоящих условиях Таджикистана - обеспечении действенной связи с народными массами, тем самым молчаливым большинством, которое отдало предпочтение Эмомали Рахмону, а также в доказательствах своей жизненной необходимости основным мировым игрокам. Пример Розы Отунбаевой может послужить одним из многих имеющихся уроков.
Скорее всего, эту и многие другие проблемы политического менеджмента таджикского формата можно будет решить после еще одной попытки соединить ценности просвещенного ислама и прагматичного либерализма. Но на новой платформе.

Ну а пока бронепоезд Таджикистана, очевидно, под этой метафорой надо полагать данный Всевышним каждому народу потенциал развития, стоит на запасном пути и даже не пытается разводить пары.

Каромат Каландаров