Когда имеешь дело с авторитарными режимами, по-моему, больше всего раздражает склонность диктаторов поиграть в демократию, попытки придать своему режиму хоть какую-то видимость "порядочности" и законности. И получается это у них из рук вон плохо, потому что время потраченное на наведение "шарма" можно было использовать для решения каких-нибудь актуальных текущих проблем. Почти месяц ушел в республике после переизбрания своего пожизненного президента на формирование нового правительства. Вокруг этого вопроса чиновники и официальные СМИ пытались создать какую-то интригу, а тем временем в горный Таджикистан пришла настоящая зима, страна погрузилась в привычную для себя ситуацию этого периода – 90 процентов республики очередную зиму вынуждена пережить без света и тепла.

Разумеется, президентский дворец без тепла и электричества не останется. Все-таки там обитает самая большая таджикская семья и самый влиятельный клан современного Таджикистана. Но на данном временном отрезке проблема даже не в обеспечении населения светом и теплом. Она своей актуальности не теряет. В тоже время есть понимание, что за годы правления Рахмона население худо-бедно приспособилось выживать в таких экстремальных и искусственных по своей природе условиях. Потому что народ ежегодно убеждается, что ни президент с сомнительной легитимностью, ни его правительство не способно решать даже бытовые вопросы, которые волнуют большинство электората.
В этих условиях единственная вера остается в надежду. Конечно, можно быть скептиком, но по-человечески натуру простого люда понять можно. Он пока не готов и не способен избавится от диктатуры Рахмона, но всегда остается хлипкая надежда, что после очередного переизбрания у президента, может быть, наконец-то, дойдут руки до решения проблем, которые волнуют соотечественников.

Поговаривают, что именно таким может стать новый глава правительства, бывший глава Согдийской области Кохир Расулзоде. Сейчас ему обеспечена мощная пиар-компания, его уже называют самым успешным чиновником со странной кличкой "китайско-таджикское чудо". Здесь явно делается намек на то, что Расулзоде оказался самым успешным региональным руководителем, при котором Согдийская область на фоне общего бардака по стране, добилась впечатляющих результатов в социально-экономическом развитии региона.

Однако возникают большие сомнения, что на должности председателя правительства он сможет сотворить Согдийское "чудо" в масштабе всей страны. И дело даже не в том, что ему для реализации своих организаторских талантов, по информации местных СМИ, нужны дополнительные полномочия. Проблема в сущности рахмоновского режима и модели управления, заточенной на удовлетворение ограниченного круга лиц из семейного клана президента. В этой ситуации никакие менеджерские таланты не способны "вытащить" страну из нищеты, потому что для этого придется ограничивать аппетиты правящего клана, где-то перекрывать ему "кислород", чтобы каналы, по которым клан ворует и обогащается перенаправить на решение насущных социально-экономических проблем. Поэтому возникают большие сомнения, что Кохир Расулзоде долго продержится в кресле премьера, если его благие планы по возрождению страны войдут в противоречие с алчными запросами президентского клана.

Я, например, даже не представляю себе, каким образом председатель правительства будет командовать своим подчиненным главой таможенного ведомства страны, которым президент Рахмон назначил своего сына. Появление отпрыска на этой должности явно носит не случайный характер. Достаточно обратиться к общеизвестным фактам. Ни для кого в республике в принципе не является большим секретом, что весь легальный импорт ювелирных изделий и драгоценных камней является личным бизнесом жены президента. Успех и процветание этого бизнеса обеспечивается в первую очередь тем, что вся эта дорогостоящая продукция ввозится в страну, а потом реэкспортируется в Казахстан, Россию и Узбекистан без уплаты полагающих таможенных платежей. Та же история с экспортом алюминия, где поставки и платежи за металл контролируются родным братом жены президента страны. На регулярно всплывающую информацию о том, что сын президента и ближайшие родственники главы государства контролируют львиную долю наркотрафика, получают с этого криминального бизнеса свой "золотой" процент, уже никто не обращает внимания.
Именно поэтому невозможно представить, каким образом премьер-министр может принудить нового главного таможенника страны прикрыть семейную "лавочку" и обеспечить полноту уплаты и поступления таможенных платежей в бюджет республики.

Как в этой связи не обратить внимания на некоторые "странные и смешные" цифры, дающие понять, на кого работает таможня страны. Доходная часть государственного бюджета Таджикистана на следующий год запланирована на уровне 13,9 млрд. сомони. Поступления от таможенных платежей составят всего 3,8 млрд. сомони. Чтобы понять, почему так мало, то придется задавать "нехорошие" вопросы, ответы на которые могут привести к еще более "неудобным" ответам о том, куда утекает экспортная выручка или таможенные пошлины от экспортно-импортных операций.
Еще больше сомнений вызывает способность нового главы правительства провести настоящую зачистку в "авгиевых конюших" старого нового президента. Дело в том, что он этого не сможет сделать, потому что ему этого не позволят. Ведь в противном случае, чтобы ему навести порядок, и заложить основы для реального роста пришлось до основания порушить "рахмонэкономику".

Что она собой представляет тоже тайна, не ахти какая. Вот лишь только некоторые штрихи этой порочной практики. Сегодня экономика республики растет приличными темпами - до 7,5 процентов в год. Но происходит это не благодаря усилиям правительства и его реформам, а благодаря таджикским мигрантам, переводы которых стали основной статьей дохода государства.

По данным "Всемирного банка", Таджикистан является самой зависимой от денежных переводов трудовых мигрантов страной в мире. За последние 7 лет они выросли с $500 тыс. до $3,6 млрд. и составили 47,5 процентов к ВВП, а число мигрантов, по неофициальным данным, составляет более 2 млн. человек. За последние 7 лет доля реальных секторов экономики (промышленности и сельского хозяйства) сократилась с 39,9 процентов до 28,4 процентов. Это означает, что все хвалебные отчеты Минэнергопрома и Минсельхоза о создании новых предприятий и рабочих мест - сплошная фикция.

Таджикистан по-прежнему остается беднейшей страной в Центральной Азии с ВВП на душу населения менее $900. По официальным данным, ежегодно правительство создает 150–200 тыс. новых рабочих мест, но, в основном это сезонные и низко квалифицированные или низкооплачиваемые рабочие места. Это мизер по сравнению с растущим объемом предложения на рынке труда в связи с демографической структурой и преобладанием молодого населения (57 процентов населения в Таджикистане моложе 24 лет).

Несмотря на ввод новых мощностей, ГЭС "Сангтуда-1", "Сангтуда-2", сотни малых ГЭС, увеличивается ограничение электроснабжения и сроки лимита для населения. Это означает, что абсолютный рост генерации электроэнергии продается за границу, освещая афганские провинции, растут потери и несанкционированные продажи электричества "налево". Согласно данным "Азиатского банка развития" и "Всемирного Банка", уровень потерь электроэнергии выше допустимых 20 процентов, что подтверждает версию о высокой коррупции в секторе.
Так что все сводится к одному, пока будет существовать массовая трудовая миграция, денежные переводы будут обеспечивать выживаемость правящего коррумпированного клана, и республика будет продолжать балансировать на грани выживания.

Фирдавс Атовуллоев