Недавние парламентские выборы в Таджикистане оставили немало вопросов у иностранных наблюдателей. Фактически демократичность выборов ими признана не была. ОБСЕ отметила, что выборы прошли в "атмосфере политического ограничения". В частности отмечалось, что было ограничение свободы собраний, и далеко не равный доступ к СМИ. Мариэтта Тидей, специальный координатор и руководитель краткосрочной миссии ОБСЕ на выборах Таджикистана заявила: "К сожалению, даже вовлеченность различных политических сил в выборную кампанию не создала достаточную атмосферу конкуренции на выборах, так, как власти продемонстрировали неравное отношение к участникам выборов. Кроме того, юридические ограничения в дебатах стали другой серьезной проблемой для кандидатов".

Будем откровенны – ОБСЕ далеко не всегда объективна в своих оценках выборов в тех или иных странах. Но в случае с Таджикистаном с ней приходится согласиться. Политика нынешней власти направлена на то, чтобы не допустить до политической борьбы более или менее реальных соперников.

Так, в период предвыборной кампании и еще до нее беспрецедентное давление оказывалось на "Партию исламского возрождения Таджикистана". В недавнем интервью радио "Озоди" лидер ПИВТ Мухиддин Кабири отрицал наличие какого-либо договора с властью, и объяснил свою спокойную реакцию тем, что это лишь этап борьбы – сражение, но не война.

С одной стороны, действительно трудно поверить, что между ПИВТ и властью шел какой-то торг. Наша власть вообще торговаться не привыкла, она привыкла отбирать, а если и торгует, то только местами чиновников. И то, что на ПИВТ был совершен откровенный "наезд", отметает все подозрения в сговоре или торге. Об этом и говорил лидер ПИВТ Мухиддин Кабири: "Выглядит нереально, когда оказывают на партию давление, а она спокойна, и более того, призывает к спокойствию и терпению. Значит, говорят они, были обещания или сделка. Посмотрите, даже когда забрали большинство из нашего имущества, разрушили представительства ПИВТ, закрыли, и при этом предполагают, что между ПИВТ и правительством есть сговор. Настолько сфальсифицировали результаты выборов, и даже в этих условиях некоторые говорят о торге между нами и правительством. Нет никакого торга!". В словах этих есть резон.

И все же сделка могла быть, только совсем другого рода. А именно: "не будешь рыпаться – сохранишь жизнь". Вспомним, совсем недавно в Турции убили лидера оппозиционной "Группы-24" Умарали Кувватова. "Умарали Кувватов, в районе Фатих, Стамбула, в 22:30 вышел на улицу вместе с неким гостем, с которым ужинал, когда к нему стремительно подбежал неизвестный, выстрелил ему в голову, и скрылся с места происшествия" - сообщили турецкие СМИ.

Трудно сказать, кто причастен к этому убийству, и завязаны ли здесь турецкие спецслужбы, однако, факт, что без участия таджикских высоких чиновников или близких к ним людей здесь не обошлось.
Многие ставят в заслугу Рахмону, то, что он, якобы, добился мира. На самом деле, он просто уловил момент, когда все уже настолько устали от войны, что продолжать было уже нельзя и невозможно. И воспользовался им – "замирил" всех. А потом почти все его противники и бывшие полевые командиры погибли при загадочных обстоятельствах.
Вот это и есть основная черта Рахмона и его приспешников - они садятся за стол переговоров только, когда уже запахло жареным, то есть вооруженным конфликтом, сохрани Аллах. И в случае с Мухиддином Кабири скорее не торг был, а угрозы.

Более или менее спокойно могут себя чувствовать только "декоративные" соперники Рахмона. Да и то, если ему или кому-то из его родственников что-то в голову не ударит. Вспомним Зайда Саидова, который был когда-то Рахмону друг и приятель, а теперь в тюрьме.

Опасность этой ситуации не только в том, что рахмониды уже давно потеряли чувство реальности и живут в своем мире. Вся оппозиция, которая могла бы быть конструктивной или вовсе ничего собой не представляет, волей-неволей загоняется в подполье. И, в конце концов, пар (недовольство), который могли бы выпускать постепенно, может взорвать всю страну. То же движение "Группа-24", которое наш суд быстренько приравнял к международным террористическим организациям, вряд ли представляло какую-то реальную опасность. Но у страха глаза велики, Рахмон и его клика боятся уже любого шороха – даже обиженного предпринимателя, который сделался политиком. Возможно, это от того, что Рахмон и его родственники – знают: много, очень много в Таджикистане таких незаслуженно обиженных и не дай Бог они объединятся. Вот и дуют на воду.

Об опасности роста радикализма говорил в своем интервью и Мухиддин Кабири: "ПИВТ отличается от других политических сил тем, что это сила идеологическая. Личности уходят, может, не будет Кабири и других нынешних лидеров, может и ПИВТ не сохранится в нынешнем формате, но ценности останутся, и обязательно проявятся в другой форме, другое время и месте. Мы хотим, чтобы эти ценности были в руках здоровых, разумных и умеренных. Не дай Бог, если эти ценности и лозунги окажутся в руках экстремистов, что является риском. Особенно после таких фальсифицированных выборов вероятность присоединения молодежи к экстремизму выросла, и это было большой ошибкой, то, что сделали государственные органы.

Дай Бог, чтобы они еще больше не ошиблись. Не исключено, чтобы прикрыть как-то эти ошибки, они в спешке и в эмоциях могут совершить другие просчеты, что может обернуться для нации трагедией".
Очень точно сказал господин Кабири. Своими нелепыми действиями таджикская власть сама может взорвать котел народного недовольства. Такая недальновидность говорит о полной некомпетентности нынешних властителей Таджикистана. Но, увы, они скорее спалят всю страну, чем откажутся от власти и хорошей жизни, к которой уже так привыкли. Хотелось бы, чтобы до этого не дошло...

Таварали Забиров