Зависть - нехорошая черта человека. Она может толкнуть человека на все, если вдруг у соседа, коллеги или даже друга дела идут успешнее. Но, как говорится в народе, в чужих руках и хрен сладок. Вот и президенту Таджикистана Эмомали Рахмону, ничто человеческое не чуждо. Вон Нурсултан Назарбаев, отец нации. Кроме того, таковым является и Великий туркменский "Аркадаг". Так почему бы и ему не стать таджикским национальным идолом? И предложения от окружающих его людей просто ласкают слух. Ректор Таджикского государственного педагогического университета Носирджон Салими и ученый Холмахмад Самеъ предлагают объявить президента Таджикистана Эмомали Рахмона за его заслуги перед таджикским народом "лидером нации".

Ученые напоминают о заслугах Эмомали Рахмона в восстановлении мира в стране и сравнивают его программу экономического развития и по выходу из коммуникационного тупика с программой "Будущее 2020" в Малайзии, "Новый путь" - Рузвельт, "Великий бросок" - Дэн Сяопина, "Программой индустриализации Сингапура" - Ли Куан Ю. Ну как тут серьезно не задуматься. А вдруг... Хотя скептики уже говорят, что на подобный шаг он сам сподвигнул своих единомышленников. Слишком много негатива идет на него в последнее время. Вот он и решил как-то оградить себя от него. Так, летом 2010 года провозглашение первого и на сегодняшний день единственного президента Казахстана "лидером нации" означало, что Н.Назарбаев и его ближайшие родственники получили иммунитет от уголовного преследования. Кроме того, в УК Казахстана внесли поправки, предусматривающие ответственность за публичное оскорбление лидера и препятствование его деятельности. А это как раз Э.Рахмону и нужно. Да и чужой пример заразителен.

Между тем политологи считают Таджикистан наиболее слаборазвитой страной Центральной Азии. Он занимает 96-ое место в Индексе социального развития за 2015 год (Social Progress Index 2015), опубликованном в минувшую среду некоммерческой организацией из США Social Progress Imperative. И как ни прискорбно, к этому страна шла долгие два десятилетия под руководством Эмомали Рахмона.

В Таджикистане всегда были разные кланы, как и в любой из среднеазиатских республик. В стране правили ленинабадский и кулябский кланы. Ленинабадцы были в партийной хозяйственной номенклатуре, кулябцы в военной и силовой. В тоже время памирцы были лишены доступа к власти. Поэтому когда настала некая свобода, она, к сожалению, вылилась в достаточно жесткое противостояние с большим кровопролитием и с массовыми этническими чистками, когда кулябцы сжигали и вырезали целые деревни. Порядка 2 млн человек вынуждены были стать беженцами. Разрушения были колоссальными для экономики, учитывая, что Таджикистан и так был одной из самых небогатых республик СССР, - так считают многие историки и политологи.

Очень точную характеристику лидеру Таджикистана российские СМИ дали в программе "Орел и решка". Автор программы Жанна Немцова отмечает, что таджикский президент один из самых плохих примеров в мире авторитарного правления, который не вытащил страну из самого тяжелейшего экономического кризиса, а наоборот усугубляет его. По мнению экспертов, он использует экономику для личной выгоды. И, как известно, в авторитарных государствах обычно не заинтересованы в экономическом развитии страны, поскольку в таких странах лидеры заинтересованы только в сохранении своей власти - власти правящего клана.

Как правило, результаты правления такого лидера соответственные. А прогнозы дальнейшего развития страны и того хуже. В связи с сокращением притока денежных переводов вследствии экономического кризиса в России для таджикской экономики однозначно настали тяжелые времена. Ведь доминирующий на данный момент внешний ресурс экономического роста (денежные переводы, составляют почти половину ВВП Таджикистана), стремительно сократился, как это произошло в момент кризиса в 2009 году. Известно, что уже более 200 тысяч таджиков депортированы из России, такой же участи ждут еще более 400 тысяч мигрантов. Доля промышленности и сельского хозяйства в структуре ВВП продолжает прогрессивно снижаться, что отражает растущую уязвимость национальной экономики от внешних источников роста через переводы и потребление.

Так, за последние семь лет доля реальных секторов экономики (промышленности и сельского хозяйства) сократилась с 39,9 до 28,4 процента. Страна практически не производит ни одного наименования современной высокотехнологичной продукции. Многие предприятия приватизированы, перепрофилированы, переделаны под склады, не работают по назначению или вообще не функционируют. Серьезной проблемой в сельском хозяйстве остается ухудшение системы ирригации и орошения, в основном машинного, и, как следствие, выведение из оборота продуктивных земель из-за повышения уровня грунтовых вод и засоления почв. На данный момент порядка 20-40% всех земельных ресурсов страны подвержены данным рискам. Каналы и водостоки во многих хозяйствах стали бесхозными и приходят в негодность, а страдают фермеры и дехкане.

Уровень притока частных иностранных инвестиций крайне низок. Иностранные предприниматели боятся вкладывать свои средства в таджикскую экономику из-за нестабильной общественно-политической обстановки в стране. Отражением последнего стали очередные низкие показатели в рейтинге "Ведение бизнеса" Всемирного банка. Таджикистан в ежегодном рейтинге Doing Business в 2014 г. занял 143-е место среди 189 стран мира, потеряв 2 позиции по сравнению с предыдущим годом. В прошлом году правительство отчиталось о создании порядка 150 тысяч новых рабочих мест. Вызывает сомнения, что это реальные рабочие места, а не сезонные, низкоквалифицированные или низкооплачиваемые. В любом случае, это мало по сравнению с растущим объемом предложения на рынке труда в связи с демографической структурой и преобладанием молодого населения (57% населения в Таджикистане моложе 24 лет). Официальные данные по безработице отсутствуют, но, по данным исследований Всемирного Банка, реальный уровень безработицы составляет 21%.

Сегодня Таджикистан - это государство, которое не может решать свои внутриполитические и экономические вопросы. Эксперты выражают мнение, что, хотя Эмомали Рахмону удалось "зачистить поляну" и свести положение т.н. оппозиции до формального, недовольных его политикой становится все больше и больше. В Таджикистане действует единственная на постсоветском пространстве исламская политическая партия (ПИВТ). На выборах в парламент она, как и социал-демократы вместе с коммунистами, раньше получали считанное количество мест - для галочки. А на прошедших в марте 2015 года выборах в парламент все эти партии и вовсе остались без депутатских кресел. Не секрет, что ПИВТ несет реальную угрозу власти Рахмона и поэтому сегодня власти ее зачислили в число экстремистских. Аналогичную угрозу, по мнению властей, несут Социал-демократическая партия (СДПТ), памирские группы и наконец, "Группа 24".

Не случайно убитый в Стамбуле лидер "Группы 24" Умарали Кувватов за два часа до смерти сказал: " ...в Таджикистане возникают все новые оппозиционные группы и ячейки. Ситуация заметно и достаточно быстро меняется. Таджикистан сегодня уже не тот, что был, к примеру, два-три года назад. У оппозиции появляются новые последователи, особенно из числа молодежи, и новые лидеры. У нашей "Группы 24" все больше сторонников как внутри республики, так и среди трудовых мигрантов.

Сайфулло Додхудоев