Политика, в сущности своей являясь искусством управления и манипулирования сознанием, относится к той сфере, где следует проявлять максимальную осторожность при оценке тех или иных процессов и личностей. Как правило, за привлекательной внешней оболочкой скрываются совершенно противоположные явления. Каждое действие или программное выступление политика имеет множество подтекстов и порой камуфлирует его планы и намерения, в корне отличающиеся от декларируемых фраз.

Единственным индикатором и лакмусовой бумагой, раскрывающей истинное лицо политического деятеля или природу той либо иной политической партии, является оценка фактов в исторической ретроспективе, конкретных дел и деятельности на протяжении определенного временного периода. Именно выявляя соотношение объективных действий политических субъектов с национальными интересами страны и их влияние на укрепление государственности можно с высокой степенью достоверности сделать беспристрастный вывод о месте и роли этих субъектов в политической системе общества.

Применительно к Таджикистану отмеченное особо актуально в связи с возникшими в последнее время бурными дискуссиями о целесообразности дальнейшего функционирования Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ). В этой связи представляется обоснованным в основных чертах раскрыть истоки данного вопроса и специфику природы самой исламской партии.

Прежде всего, следует подчеркнуть, что исторически ПИВТ за весь период своего функционирования никогда не выступала созидательной силой, а напротив, являлась катализатором социальной напряженности и символом политического исламизма.

Возникнув в период распада СССР (организационно партия оформилась на учредительном съезде 26 октября 1990 г. как таджикский филиал общесоюзной Исламской партии возрождения), ПИВТ сыграла трагическую роль в судьбе таджикского народа. Спустя два года после своего создания ПИВТ инициировала в стране вооруженное противостояние, длившееся более пяти лет, в течение которых стремилась установить в стране шариатские порядки и полностью захватить политическую власть.

Примечательно, что изначально, при формировании, ПИВТ в своей программе определила целью "внедрение основ ислама в жизнь мусульман Республики Таджикистан" и, казалось бы, не затрагивала сферу политики, акцентируя внимание на религиозной деятельности. Но через непродолжительное время "религиозное усердие" ПИВТ стремительно и неузнаваемо трансформировалось в вооруженную агрессию, посредством которой в жизнь мусульман Таджикистана оказались внедрены не основы ислама, а насилие, разруха, нищета, кровь и беспредел.

Повторно в политико-правовое поле Таджикистана ПИВТ вошла с конца 1990-ых годов, после заключения Соглашения об установлении мира и национального согласия в 1997 году. Как отмечает таджикский эксперт Карим Вохидов, на тот момент "данная организация выполняла функцию гаранта успешной интеграции лидеров вооруженных формирований исламской оппозиции в мирную жизни таджикского общества. Возможно, что в условиях того времени это было оправдано и могло оцениваться как плата за прекращение кровавой гражданской войны и установление мира в стране. По сути, при своей официальной регистрации в качестве легальной политической партии ПИВТ, долгие годы идеологически и организационно возглавлявшая вооруженную борьбу исламских радикалов за установление в РТ шариатских порядков, представляла собой политический механизм обеспечения правового иммунитета бывших полевых командиров и функционеров Объединенной таджикской оппозиции (ОТО), сложивших оружие и возвратившихся на родную землю с чужбины".

Последующие 18 лет ПИВТ, являющаяся единственной на всем постсоветском пространстве исламской политической партией, всю активность сосредоточила в основном в направлении расширения своей социальной базы, усиленно используя в агитационно-пропагандистской деятельности исламскую риторику. Что самое интересное, при этом никакого реального вклада в развитие и оздоровление религиозной сферы страны ПИВТ за все эти годы не внесла, ни в плане борьбы с распространением среди верующих религиозно-экстремистской идеологии, ни плане укрепления среди мусульман страны духовных основ ислама. Получается, что ПИВТ постоянно функционировала сама для себя.

Изложенные факторы в условиях всплеска на основе идеологии политического исламизма террористической деятельности во многих регионах мира, в том числе непосредственно у границ Таджикистана, побуждают экспертов обоснованно опасаться того, что ПИВТ способна в очередной раз внести раскол в таджикское общество.

Так, по мнению политолога С.Рашидова, "ПИВТ олицетворяет собой не ислам как религию, а политический исламизм, что называется, в "чистом виде", причем аккумулирует политическую силу под сенью закона. Только непонятно, какие именно религиозные интересы верующих мусульман, которые якобы представляет ПИВТ, лежат в плоскости политики? Что, разве для совершения молитвы или изучения основ религии обязательно необходима политическая партия? Или существующих для этого многотысячных мечетей по всей стране уже недостаточно? К слову, в Таджикистане функционирует в два раза больше мечетей, чем в соседнем Узбекистане, притом, что население Таджикистана по численности почти в четыре раза меньше, чем в соседней стране. И это не считая исламских учебных заведений, частных религиозных школ и т.д.

Во-вторых, кто сказал, что в рядах ПИВТ нет экстремистов и идейных сторонников лидеров международных террористических организаций. Тем, кто верит в подобную сказку, достаточно ознакомиться с многотомными материалами расследованных уголовных дел по факту вовлечения активистов ПИВТ в экстремистскую деятельность. Как раз именно легальный статус ПИВТ позволяет ныне политическим исламистам на законной основе консолидироваться и укрепляться организационно. Во что это может вылиться впоследствии, при возникновении чрезвычайной ситуации, никто ответа дать не может".

В этой связи, резюмируя вышеотмеченное, следует подчеркнуть, что продолжающаяся дискуссия в Таджикистане относительно ликвидации ПИВТ обусловлена не инициативой отдельных политиков или чиновников, а влиянием конкретно-исторической обстановки и необходимостью обеспечения национальных интересов и сохранения государственности таджикского народа. А посему дальнейшую судьбу ПИВТ определит не государственная власть, а вердикт самой Истории.

Акмал Амиров