Признаки повсеместно растущего социального напряжения в Таджикистане становятся все очевидней. Не проходит и дня, чтобы из того или иного региона республики не пришла тревожная новость, свидетельствующая о растущих тревогах, смятениях, безысходности, которые поражают умы народных масс. И людям есть от чего "хвататься за головы", их привычный мир относительного благополучия и спокойствия рушиться буквально на глазах.

Оснований для панических настроений, как минимум, четыре. Во-первых, набирает волну массовый исход таджикских мигрантов с российской земли "обетованной". И для таджиков это не фигура речи. Шутка ли сказать, плохо или хорошо им жилось на российских просторах, но для 98% таджикских трудовых мигрантов Россия была кормилицей, источником пусть не больших, но постоянных и стабильных заработков, которые в разы превышали трудовые доходы на родине. А если к этим несчастным в большинстве своем добавить членов семьи – жену, детей, то армия людей, оказавшихся на распутье, перед неопределенностью, вырастит в разы.

Ведь переводы таджикских гастарбайтеров, работающих в России, в 2013 году обеспечивали 60% ВВП Таджикистана. И это без учета теневой экономики. В соседней Киргизии, к примеру, тот же показатель составляет пока 45%. Таджикистан как никакое другое государство во всем мире зависит от денежных переводов из России, однако таджикские гастарбайтеры в массовом порядке вынуждены возвращаться домой. Причины этого повального "бегства" общеизвестны. Россия становится все менее привлекательной для гастарбайтеров из стран СНГ из-за возросшего прожиточного минимума на территории Первопрестольной. Антироссийские западные санкции вкупе с падением цены на нефть существенно ударили по рублю, который упал до исторического минимума. Из-за этого по отношению к иностранной валюте упал и таджикский сомони. Добавьте сюда выборочное ужесточение миграционного законодательства (в московских ФМС уже появились таблички с объявлением: "украинцев просим подходить к окну регистрации без очереди"), жертвами которого стали в первую очередь мигранты из Средней Азии и картина "Приплыли" замаячит перед глазами.

Другой общеизвестный факт. Таджикские трудовые мигранты в большинстве своем довольствовались низкооплачиваемыми должностями в сферах строительства, ЖКХ и торговли. Но при разнице в уровне жизни у себя дома и в России, эти заработки позволяли им выживать. Естественно, о каких-либо серьезных накоплениях говорить не приходится. И теперь, вернувшись на родину, эти люди видят, как из обвальной девальвации сомони и резкого роста цен на розничных рынках, их скудные сбережения тают на глазах.

При всем драматизме ситуации выше перечисленные напасти еще не самая большая страшилка для населения. Для них смерть с косой – это отсутствие работы, отсутствие источников заработков, чтобы, хотя на самом минимальном уровне, удовлетворять свои потребительские запросы. И весь трагизм текущей ситуации в том, что у них нет никаких перспектив даже на этот ничтожный минимум. Люди отчетливо понимают, что они опять вынуждены вернуться к тому от чего бежали толпами, покидая родной дом, уезжая на заработки за границу. Они вернулись к "разбитому корыту", к беспросветной нищете.

И в своих опасениях они не столь далеки от истины. Но, если простые таджики черпают информацию о состоянии ситуации на местном рынке труда из передач "сарафанного радио", то специалисты предпочитают использовать другие замеры. Но как бы кардинально не различались эти подходы, в оценках они единодушны: в Таджикистане нет рынка труда, есть рынок рабов.

Согласно выводам экспертов "Всемирного банка" из 4,7 млн. трудоспособных граждан, только около 2,3 млн. человек считаются официально занятыми. Во-вторых, темпы создания рабочих мест в формальном секторе экономики не успевают за показателями прироста трудоспособного населения, который с 1996 года находится на уровне 2,8 % в год. А это значит, что ежегодно власти сталкиваются с проблемой трудоустройства около 180 тысяч человек. Более четверти молодых людей не ищут работу, потому что не верят, что смогут ее получить. И такое поведение объяснимо. По оценкам экспертов "Всемирного банка", каждый третий таджик в возрасте от 25 до 39 лет вынужден содержать семью, зарабатывая за рубежом. А почти 70% граждан, занятых на родине, трудятся в неформальном секторе. То есть, в "теневой экономике". А, как известно, работа в этой сфере характеризуется низкой оплатой, отсутствием нормированного рабочего дня и какими-либо социальными гарантиями.

Естественный вопрос, а куда смотрят власти. Да никуда они не смотрят, и глядеть не хотят. За долгие времена правления они свыклись с мыслью, что Россия всегда "абсорбирует" избыточную рабочую силу. Теперь же, когда эта годами исправно работающая система дала трещину, оказалось, что никакой внятной политики у властей в этом вопросе нет. Им проще уповать, что проблема как-нибудь сама рассосется при минимальном участии государства. В конце концов, за многолетний период правления президента Эмомали Рахмона власть и население свыклись с мыслью: "Спасение утопающих - дело рук самих утопающих".

Вахоб Рамазон