"Служба Ширванца 1726-1909 г."

Официальная история 84-го Ширванского пехотного полка.

Тифлис: типография Л. Быхова, 1910 г.

стр. 139-151

Штурм Геок-Тепе 1879 г.

Первая Ахалтекинская экспедиция окончилась для нас полной неудачей: мы начали ее без достаточной подготовки и с слишком малым количеством войск. Зато на долю нашего 4-го батальона выпала блестящая роль спасти отряд при отступлении от полного разгрома текинцами.

В середине июля 1878 года 3-й и 4-й батальоны нашего полка прибыли в Чикишляр. За неимением там пристани и вследствие крайнего мелководья, прибывающие шхуны останавливались верстах в двух от берега; туркменские лодки к берегу тоже не приставали; приходилось доходить вброд, а вещи перетаскивать на спинах солдат. Не сосчитать трудов и невзгод, выпавших на их долю. От постоянного погружения в соленую морскую воду, явилось воспалительное состояние кожи; проделывалось все это в одежде и сапогах, чтобы хоть несколько укрыть себя от палящих лучей солнца и обветривания. Зато через две недели люди остались без одежды и обуви. - В течение почти всего следующего года 3-й батальон вынес на своих плечах работы по разгрузке судов и сопровождению транспортов к укреплению Чат, где предполагалось устроить главный складочный пункт. Приходилось иногда на привале разгружать, пасти и вновь нагружать до 2-х тысяч верблюдов.

Благодаря постоянным передвижениям по безводным, знойным пескам, ширванцы настолько втянулись, что стали совершать эти переходы легко и прослыли в отряде лучшими ходоками. Трудами этого же батальона была построена пристань и лавки в Чикишляре, благодаря чему он принял сколько-нибудь приглядный вид.

С 1-го апреля 1879 года стал собираться экспедиционный отряд. 30-го июля выступил из Чикишляра первый эшелон, на другой день - второй, а 1-го августа – 3-й. В 1-м и 3-м эшелонах состояли наши 4-й и 3-й батальоны. Путь к Геок-Тепе шел через естественные этапы, обусловливаемые нахождением в них воды; из них главные: Чат, Хаджам-Кала, Бендесен и Бали.

В Бендесене был оставлен наш 3-й батальон, под командой капитана Моравского, для разработки спуска перевала, а также постройки окопов для складочного места, и фуражировок. 28-го августа, в 3 часа утра, отряд с последней остановки в Яганджи выступил к Геок-Тепе двумя колоннами; третью составлял обоз. Во второй колонне, под начальством графа Борха, состоял наш 4-й батальон.

В три с половиной часа дня колонна прибыла к Геок-Тепе; из нее были выдвинуты батальоны Эриванского и Грузинского полков, а наш оставлен в прикрытие обоза. - Все офицеры батальона, опечаленные таким назначением, громко высказывали свое неудовольствие командиру батальона майору Шауфусу; последний вынужден был обратиться с просьбой к командиру полка полковнику Шкуринскому; но и он, конечно, не мог изменить диспозиции.

Войска были расположены так: против северного фаса Куринский и Кабардинский батальоны и шесть орудий; против западного - батальоны Эриванский, Грузинский и сводный стрелковый и два орудия; в промежутке между этими фасами - саперная рота; кавалерия - в тылу; резерва никакого, за исключением нашего батальона, находившегося у вагенбурга.

Началась непрерывная стрельба из крепости и со стороны отряда. Ровно в 5 часов (5 часов – это фатальный час для Ширванцев: штурмы Ахалцыха и Ахульго происходили в это же время), по залпу орудий, был назначен штурм крепости. В это время у вагенбурга командир полка полковник Шкуринский, окруженный нижними чинами четвертого батальона, говорил им о долге солдата в бою. В ответ на слова любимого командира, нижние чины ответили: "не беспокойтесь, ваше высокоблагородие, не посрамим имени своего полка". Полковник Шкуринский подозвал к себе бравого фельдфебеля 13-й роты Овчинникова, лично ему известного, н пожелал отличий. Овчинников, глубоко тронутый лестным вниманием отца-командира, как называли полковника Шкуринского солдаты, ответил: "если придется постоять, ширванцы сумеют показать себя". - Как увидим, это были не пустые слова.

Последовал залп из орудий, и батальоны одновременно двинулись на штурм Геок-Тепе.... Войска шли без выстрела, ускоренным шагом, наконец побежали. Едва они приблизились к валу, как текинцы ринулись на них страшной, подавляющей массой. Батальоны дрогнули, и стали отступать беспорядочно, без выстрела; текинцы преследовали их по пятам. Общая паника… Раненые бегут с перевязочного пункта с криками о спасении…

В это время на наш батальон буквально налетели три адъютанта, и подскакал полковник Гродеков. - Но ширванцы делали уже свое дело: майор Шауфус быстро выдвинул свой батальон за мост, распустил знамя, развернул фронт, дал три залпа и, под звуки полковой музыки, двинулся на текинцев. Зрелище было потрясающее: текинцы невольно остановились; видя наступление свежего батальона, который шел в полном порядке, грозно подвигаясь вперед, готовый до последнего лечь на месте, но не посрамить имени славного полка, - текинцы остановили преследование, все еще отступавших войск и попятились к крепости.

Батальон в это время дал еще несколько залпов. Командир 13-й роты, штабс-капитан Яковлев, принял с ротой слишком много вправо и, отделившись от батальона, пошел в атаку. В начале этого движения роты, прапорщик Марданов контужен в голову, фельдфебель Овчинников ранен в ногу и плечо, штабс-капитан Яковлев смертельно ранен пулей в живот; все взводные унтер-офицеры выбиты из строя; остались только рядовые и тех немногим более половины. И эта молодецкая рота, одна, вдали от батальона, держалась близ стен Геок-Тепе, поражая текинцев огнем и оставила свое место, только получив приказание отступить.

Остальные три роты, после залпов, двинулись вперед, имея майора Шауфуса во главе. Полковник Шкуринский, стоя на кургане, осыпаемый градом пуль, лично руководил действиями батальона; а главное, будучи любим солдатами, он ободрял их своим присутствием и редким хладнокровием. В начале движения рот ранены: командир 15-й роты штабс-капитан Семенов, контужен прапорщик Васильев; ранено много нижних чинов и знаменщик. Майор Шауфус взял знамя и со словами "где знамя, там и солдат", - двинулся вперед, роты плотной стеной шли за ним. Не доходя до укрепления шагов 60, полковник Шкуринский приказал дальше в атаку не ходить; роты залегли и открыли огонь. Тут был ранен в плечо на вылет всеми любимый майор Шауфус, которого сейчас же отнесли на перевязочный пункт. Командование батальоном принял командир 14-ой роты поручик Чепурин.

Отступившие батальоны успели оправиться. Начало уже темнеть, почему полковник Шкуринский приказал отступить. Поручик Чепурин произвел отступление поротно, с левого фланга; 13-я рота также отступила. Текинцы осыпали нас градом пуль; мы едва могли отвечать, за неимением патронов; их подвезли только, когда батальон отступил уже на вторую позицию. Когда совсем смеркалось, батальон подошел к обозу и построился вокруг него в каре. Ночью текинцы стреляли и с гиком бросались в атаку, но цепь нашего батальона, заставляла их отступить.

Убыль в нашем батальоне: ранены один штаб и четыре обер-офицера, нижних чинов ранено тридцать три, убито двадцать; под полковником Шкуринским убита лошадь.

На другой день, 29-го августа, с рассветом, началось отступление отряда.

2-го сентября, в селении Дурун, в пять часов утра, умер от ран командир 13-й роты штабс-капитан Яковлев, В пять с половиной часов отряд выступил. Пройдя одну версту, он остановился, была вырыта могила, отрядной священник отслужил панихиду в присутствии всех офицеров отряда, и тело похоронено в мертвой пустыне. Войска прошли церемониальным маршем, чтобы затоптать могилу и тем не дать возможность текинцам найти труп и надругаться над ним.

Отряд двинулся дальше, и 25-го сентября 4-й батальон ширванцев вступил в Чикишляр для отправления на западный берег в свою штаб-квартиру.

Поход в Ахал-Теке и штурм крепости Геок-Тепе

12-го января 1881 года.

Последнюю свою боевую награду ширванцы заслужили во второй Ахал-Текинской экспедиции.

Экспедиция эта была предпринята для обуздания разбойничьего народа, населявшего Ахал-Текинский оазис.

В конце 1880 года русские войска двинулись в Ахал-Теке, под начальством, прославившегося генерала Скобелева.

20-го декабря войска подошли к крепости Геок-Тепе, и в тот же день были начаты осадные работы, продолжавшиеся до 12-го января 1881 г.

Во время осадных работ явилась надобность занять плотину, находившуюся шагах в ста тридцати пяти от стен Геок-Тепе. Сделать это вызвался поручик Лемкул. С двадцатью пятью охотниками он ползком подобрался с ними и, неожиданно бросившись на плотину, выбил из нее текинцев, занял ее, быстро приспособил насыпь к обороне и держался в ней до сумерек.

Крепость Геок-Тепе имела вид четырехугольника и была окружена со всех сторон толстой глиняной стеной. Чтобы облегчить штурм крепости, Скобелев приказал сделать в стене два пролома: один помощью пушечных выстрелов, другой - взрывом мины. К 12-му января пушечный пролом был готов и к этому же времени подведена под самую стену мина, в которую заложено было 70 пудов пороху.

12-го января 1881 года, в 11 час. 20 мин. утра эта мина была взорвана и по этому сигналу три штурмовых колонны с разных сторон двинулись на приступ. 2 роты 1-го и весь 3-й батальон Ширванского полка находились в колонне полковника Куропаткина, и должны были идти на штурм обвала, образовавшегося после взрыва мины. Лихо двинулись ширванцы на приступ. Текинцы вначале были потрясены страшным взрывом, но вскоре опомнились, заняли обвал и схватились грудь с грудью с ширванцами. Закипел жестокий рукопашный бой. Но что могло устоять против испытанного ширванского штыка? Текинцы были сбиты и бежали к крепостным воротам.

3-й батальон, собравшись вместе, поротно в одну линию, с музыкой двинулся на штурм холма Денгиль-Тепе и кибиток; после нескольких залпов роты бросились на "ура", и в час дня наше знамя развевалось на холме.

Во время рукопашной схватки рядовой 9-й роты Котельников ворвался в толпу текинцев и начал работать штыком. Несдобровать бы этому молодцу, но его выручил командир роты, тот же поручик Лемкул: с несколько нижними чинами он буквально вырвал его из рук текинцев. Одновременно с 3-м батальоном на стену вошла 1-я полурота 2-й роты с поручиком Булыгиным; ему поручено было штурмовать траверс, откуда неприятель поражал наши войска во фланге. Выбив штыками текинцев из-за траверса и не дав им опомниться, поручик Булыгин овладел крепостной стеной и расположился по ней, вправо от траверса. Сомкнув полуроту, насколько позволяло место, он открыл усиленную пальбу залпами по многочисленному, упорно державшемуся на восточной крепостной стене, противнику; этим он заставил текинцев оставить занятую ими позицию и вместе с тем совершенно обеспечил от продольных выстрелов правый фланг колонны майора Сивинса, чем помог ей окончательно овладеть обвалом.

При дальнейшем наступлении, 2-я рота, совместно с охотниками Апшеронского полка, исторгнула из рук неприятеля знамя, отбитое текинцами у апшеронцев 28-го декабря 1880 года. Рядовой 2-й роты Илья Кутуков, первый схвативший знамя был награжден георгиевским крестом. - На другой день, при торжественной обстановке, знамя было передано, по принадлежности, 4-му батальону Апшеронского полка.

Не менее успешен был штурм и в других колоннах, и к 2-м часам дня крепость была в наших руках. В 2-х батальонах выбыло у нас в этот день из строя 60 нижних чинов убитыми и ранеными.

За штурм Геок-Тепе командир 3-го батальона майор Сивинс и поручик Лемкул награждены орденами св. Георгия 4-й степени, поручик Булыгин орденом св. Владимира; подполковник Гогоберидзе, капитаны Канделаки 1-й, Сенелевич и Халыч получили золотое оружие; а 1-му и 3-му батальонам пожалованы добавочные надписи на шапках: "и за штурм Геок-Тепе 12-го января 1881 г.".

передал - Э.Ханымамедов, Волгоград