Генерал Куропаткин: Мы провели бы границу по Гиндукушу – предмет мечтаний многих русских, и присоединили бы знаменитый Герат

Записки генерала Куропаткина о русско-японской войне

Итоги войны

Издание второе

Berlin

J. Ladyschnikow Verlag G. m. b. H.

1911

стр. 65-73

5. В Закавказье мы граничим с Турцией на 488 и с Персией на 698 верстах. Владения Турции находятся в трех частях света, причем общая площадь их достигает 3 558 000 кв. верст, население 40 миллионов человек.

Торговые обороты наши с Турцией достигают ежегодно (в среднем за последние 5 лет 1893 – 1897) 21,1 милл. рублей, что составляет 2,1% всех оборотов внешней торговли.

Граница наша с Турцией установлена после победоносной войны нашей с нею в 1877 – 1878 гг. Продолженная преимущественно по естественным рубежам – водораздельным хребтам, она не только достаточно обеспечивает наши владения от попыток Турции, но и дает выгодное исходное положение для нашего наступления к важнейшему пункту Малой Азии и единственно серьезной крепости на всем пути до Скутари – крепости Эрзеруму. Таким образом для России современная граница с Турцией может считаться вполне удовлетворительной а каких-либо изменений отнюдь не вызывает.

В настоящее время мы не имеем более сухопутной границы с Турцией в Европе: между нею и нами находятся Румыния и Болгария. Единственное место материка, где мы продолжаем непосредственно соприкасаться с Турцией, остается Кавказ; только здесь мы можем вступать непосредственно через границу нашу в единоборство.

Но если нас и удовлетворяет настоящая граница с Турцией, то необходимо иметь в виду, что Турция при благоприятных условиях может сделать попытку возвратить отторгнутые от нее области.

Средствами для обеспечения нашего положения на турецкой границе должны служить: успокоение и устройство Кавказа и упрочение нашего господства на Черном море.

6. К востоку от Турции на Кавказе мы граничим на 698 верст с Персией, с Персией же наша граница идет по Каспийскому морю 412 верст и к востоку от него на протяжении 890 верст до Зюльфагарского прохода на р. Геррируде. Общая длина нашей границы с Персией, считая с берегом Каспийского моря, 2000 верст (На Кавказе граница по рекам Араксу и Астаре установлена Туркменчайским договором 1828 г., а в Закаспийской области по р. Атреку и вдоль Копетдагского хребта договором 1881 г. в Тегеране. Персия обнимает площадь в 1 445 000 кв. верст с населением 9 милл. чел. Состав населения приблизительно следующий: персы составляют 50%, турко-татары 17%, лауры 13%, курды 10%, арабы 5%, джемшилы и пр. 5%. По религии: мусульмане, шииты 89%, суниты 9%, прочие вероисповедания 2%).

Торговые наши обороты с Персией, постепенно возрастая в последние 10 лет, с 20 милл. руб. в 1888 году достигли в 1897 г. 35 милл. руб. в год. Из торговых оборотов по сухопутной границе только торговые обороты с Германией, Австрией и Китаем превышают нашу торговлю с Персией. Наш отпуск за последние 10 лет с 9 милл. руб. достиг 16 милл. руб., привоз с 11 милл. до 19 милл. рублей.

Необходимо, однако, добавить, что отпуск наших товаров искусственно увеличивается весьма серьезными льготами по вывозу сахара и хлопчатобумажных изделий, а ввоз уменьшается высоким обложением чая (провозимого через Персию из Индии и Китая) и почти запретительным обложением иностранной мануфактуры.

Выгоды географического положения на берегу Индийского океана, и на кратчайшем пути из Европы в Индию, в связи с культурною отсталостью Персии и военною слабостью, делают ее естественной ареной борьбы за преобладание между несколькими державами. До сих пор в этой борьбе принимали главное участие Россия и Англия, ныне же к ним, по-видимому, готова присоединиться Германия, делающая серьезные попытки утверждения своего пососедству с Персией в Малой Азии.

Непосредственное соприкосновение наше на протяжении почти 2000 верст, продолжительность мирных сношений (граница в Закавказье остается без перемены в течение 70 лет), выгоды, даваемые нам Гюллистанским договором, (статьей 4-й), которым мы приобрели право вмешиваться во внутренние дела Персии, приобретенное тем же трактатом право исключительная господства на Каспийском море, омывающем беззащитные северные персидские берега, наконец, совершенное наше превосходство в военном отношении – дают в настоящее время России политическое преобладание в Персии. Что же касается экономического преобладания, то мы господствуем только в трех северных провинциях Персии, на всей же остальной ее площади экономическое господство принадлежит не нам и, собственно, в южных провинциях оно принадлежит Англии. Идя по пути постепенного расширения сношений с Персией, Англия, по-видимому, стремится захватом побережья Индийского океана, проложением железнодорожной сети и развитием торговых сношений, не только вполне обеспечить свое господство на юге Персидского государства, но постепенно занять экономически средние провинции и даже бороться с нами в северных. Серьезным противником нашим в будущем должна вскоре явиться Германия, имеющая уже ныне в своих руках важный караванный путь Трапезонд-Тавриз.

Относительно Персидской границы в докладе моем 1900 года сделано следующее заключение: "Граница наша с Персией установлена весьма прочно, и мы ни в политическом, ни в военном отношениях, отнюдь не нуждаемся в изменении нашей пограничной черты и в каких-либо приобретениях от Персии. Напротив, приобретение новых земель, населенных иноплеменниками, необходимость чрезвычайных и постоянных расходов на устройство сих земель, может скорее ослабить, чем усилить нас на Персидской границе; ослабится уже тем, что подорвет ту приязнь, с которой персидское население к нам относится, как к добрым соседям.

Нет необходимости в изменении пограничной черты собственно и в военном отношении. Только на небольшом протяжении в Ленкоранском уезде и вдоль р. Атрека она разделяет родственные племена персов и туркменов. На остальном протяжении, идя по естественным линиям, она служит и этнографической чертой: в Закавказье – между армянами и турками и Азербейджане – между персами, турко-татарами и курдами, в Средней Азии – между туркменами и русскими Закаспийской области, курдами и персами Хоросана.

Таким образом ни политические, ни военные условия не вызывают необходимости каких-либо изменений на обширной границе нашей с Персией.

За последние 50 лет наша торговля с Персией по ввозу и вывозу возросла с 4 милл. руб. до 35 милл. руб. в год. Мы обязаны охранять достигнутые результаты и развивать их, принимая все меры, дабы прежде всего, рынки северной части Персии: Азербейджанский, Тегеранский и Тавризский с каждым годом все надежнее упрочивались за нами.

Дальнейшее возрастание нашей торговли с Персией возможно, прежде всего лишь в том случае, если населению Персии будет обеспечено внутреннее спокойствие.

Покорением туркмен мы, 20 лет тому назад, обеспечили Персии спокойное развитее населения Хоросанской провинции. Ныне мы пожинаем плоды победы над Геок-Тепе, ибо наш торговый оборот только по Хоросану уже составляет, около 10 милл. руб. в год. Несомненно поэтому, что и в будущем на нашей обязанности лежит оказать, в случае надобности, содействие персидскому правительству к водворению спокойствия в соседних с нами местностях Персии.

Таким образом нашими наиболее настоятельными задачами в Персии в настоящее время являются поддержание спокойствия в пограничных с нами местностях и занятие господствующего положения на северных рынках Персии."

7. Продолжением Персидской границы на востоке в Средней Азии служит граница наша с Афганистаном, продолженная в новейшие времена. Граница эта, протяжением 1888 верст, следует на западе до р. Аму-Дарьи вдоль пустыни, а далее вдоль серьезной преграды р. Аму-Дарьи. Поэтому граница эта является весьма надежной и хорошо обеспеченной.

Простираясь на запад до границ Персии, и на юг и восток до Белуджистана и английских владений в Индии, Афганистан занимает горный массив Гиндукуша и его многочисленных разветвлений и обнимает площадь в 490 кв. верст с населением в 5 – 6 милл. жителей, которые, по племенному составу, могут быть разделены на афганские (56%) и не афганские племена (44%).

Находясь между нашими владениями в Средней Азии и Индийскими владениями Англии, Афганистан давно уже стал предметом исканий последней, с целью утверждения в нем своего исключительного господства. Боясь наших попыток против Индии, Англия зорко следила за нашим движением в Средней Азии и уже в 1873 г. добилась соглашения с нами, по которому, отказавшись от вмешательства в дела Бухары, выговорила с нашей стороны отказ от вмешательства в дела Афганистана. С тех пор англичане значительно расширили свои владения на границах Афганистана, а отчасти и в его пределах. Но по мере удаления от р. Инда, вместо большего спокойствия на границе, они встречают все большие затруднения, и ныне положение их на границе является тревожным и ненадежным. Собственно же Афганистан не только не стал их достоянием, но под 20-ти летним энергичным управлением Абдурахмана окреп, усилился и ныне представляет самостоятельное государство, с сильною военною организацией, однако враждебною как к нам, так и англичанам.

За этот же период с 1873 г. и мы значительно расширили свои владения в Средней Азии, завоевали ханство Коканское и Туркмению, покорили хивинцев и обратили Хиву во внутренний рынок и хотя не присоединили владения Бухары, но, прорезав ее железной дорогой и включив ее в свою таможенную линию, достигли полного в ней господства. Продвинув таким образом свои пределы до Персии и Афганистана и установив пограничную черту по указанным естественным линиям, мы имеем в них ныне хорошее обеспечение и пользуемся на границах как Персии, так и Афганистана полным спокойствием.

Заключения мои в докладе 1900 г. относительно афганской границы выражались в следующем: "Сравнивая успехи, достигнутые с 1873 г. нами и англичанами в Средней Азии, мы с основанием можем считать свое положение более спокойным, прочным и определенным. Поэтому менять это положение на худшее и неопределенное не в наших интересах. Между тем если бы мы, не довольствуясь настоящими границами, тем или другим способом присоединили к себе часть владений Афганистана, наше положение изменилось бы к худшему. В виду тяготения к нам не афганского населения, естественным представлялось бы присоединить к нам Чар-Вилает и Гератскую провинцию. Мы получили бы свыше 2 милл. новых подданных, в большинстве трудолюбивых и искусных земледельцев, провели бы границу по Гиндукушу, что составляло предмет мечтаний многих русских людей, и присоединили бы к своим владениям знаменитый Герат, пункт несомненно имеющий большое стратегическое значение. Выгоды на первый взгляд кажутся несомненными, но при ближайшем изучении сего вопроса осуществление такой задачи сопряжено с большими трудностями в настоящем и может создать нам угрозу в будущем. Прежде всего рубежи географические не совпадают в Афганистане с границами этнографическими. Поэтому нам пришлось бы, проводя границу по хребтовой линии Гиндукуша (трудно местами определяемой), захватить в свои пределы часть племен афганского происхождения и в то же время оставить за чертою вне наших пределов племен родственных перешедшим к нам племенам не афганским. Это создает ряд затруднений. В то время, как жители долин, земледельцы, узбеки и таджики, вероятно, покорятся нам без сопротивления, жители гор, даже не афганского происхождения, будут бороться за свою свободу с ожесточением. Даже после покорения их мы, как ныне англичане, не были бы покойны. На новой нашей границе постоянно происходило бы волнение, горцы с афганской стороны начали бы нападать на нашу границу, как нападают на английскую. Потребовались бы новые экспедиции. В конце концов, подобно англичанам, у нас явилась бы необходимость исправления границ и в новых захватах, пока мы не сошлись бы своими границами с английскими. Прибавим сюда огромные расходы, которые потребуются на устройство края, администрацию, проведение дорог, устройство укреплений, многочисленные войска, расходы на экспедиции и проч. Наконец, надо принять в расчет, что население афганского Туркестана и Гератской провинции, видящее в нас ныне средство освободиться из под ига афганцев, может переменить свое настроение к нам, если мы захватим это население в свои руки. В результате может оказаться, что вместо соседей, расположенных к нам дружественным образом, и готовых в минуту необходимости быть нашими союзниками, мы получим не вполне надежных подданных, требующих военной охраны".

Еще в 1878 г., т. е. 27 лет тому назад, занимая должность офицера азиатской части Главного Штаба, я был убежденным приверженцем идеи о необходимости мирной, совместной с Англией работы России в Азии и противником всяких наступательных планов к стороне Индии.

В 1885 г., когда после столкновения с афганцами на Кушке, наши отношения к Англии стали весьма натянутыми и мог произойти разрыв с нею, мы готовились собрать в Средней Азии армию на случай, если бы Англия объявила нам войну. Я был предназначен для занятия должности начальника штаба этой армии, но тогда же в совещаниях, под председательством ген. Ванновского, открыто высказал мнение о необходимости мирного соглашения с Англией. При этом я заявил, что интересы России и Англии на Азиатском материке тождественны, ибо как нам, так и англичанам приходится считаться со стремлением побежденных нами народностей свергнуть иго победителей. Что поэтому было бы гораздо естественнее нашему войску в Средней Азии подать помощь Англии в борьбе с местным населением, чем двигаться к Индии с целью поднять это население против Англии.

Занимая с 1890 по 1898 г. пост начальника Закаспийского края, я принимал все меры к поддержанию спокойствия на афганской границе и, добившись проведения железнодорожной ветви до Кушки, доказывал необходимость соглашения с Англией, дабы соединением железных дорог Индии с Туркестаном положить конец соперничеству Англии и России на афганской границе.

Заняв пост военного министра, я продолжал проводить идеи мирного соглашения с Англией, и поэтому изложение во всеподданнейшем докладе военного министра взгляда на афганскую границу закончил в 1900 г. следующими строками: "Дозволю себе высказать убеждение, что соединение сети Индийских железных дорог с нашими Среднеазиатскими, от Чамана через Кандагар, Герат и Кушку, создаст путь мирового значения. Этот путь послужит в будущем к мирному разграничению сфер влияния в Афганистане между нами и Англией и обеспечит сближение между обоими государствами на почве взаимных интересов, если Англия откажется от своей политики всюду ставить препятствия на наших путях.

Глубоко убежденный, что овладение в 20 веке Индией составит несчастие и непосильную тяжесть для России, я в то же время признаю естественным и желательным установление настолько дружеских отношений к Англии, чтобы в случае волнения против Англии в Индии, мы были бы на стороне англичан. 20 век должен принести с собою тяжелую борьбу в Азии народностей христианских против не христианских. Для блага человечества необходимо, чтобы в этой борьбе мы были в союзе с христианскою Англией против не христианских племен Азии".