"ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО
академика Рустамжона Абдуллаева Президенту Республики Узбекистан Шавкату Мирзиееву по поводу его Обращения к нему от 18 января 2018 года".

Уважаемый Шавкат Миромонович! Сразу же хочу отметить, что мое Обращение к Вам, отправленное на Ваше имя с моей стороны через Ваш официальный веб-сайт 18 января 2018 года (полный текст, которого можно прочитать здесь: https://drive.google.com/file/d/10AZG38SEkYfkIe9jYGBaZHbr1uLQiEZx/ и здесь: https://yadi.sk/i/sWitorfs3T829D), состояло из двух частей:

1. Жалобы не только по поводу несостоятельности и незаконности Приговора Наманганского областного суда от 4 января 1996 г., Определения Судебной коллеги по уголовным делам Верховного суда РУз по моей кассационной жалобе и других ответов из Верховного суда Республики Узбекистан. Но и по поводу тех фактов, показывающих, что они построены на основе: Сфабрикованного уголовного дела. Недопустимых доказательств, не имеющих юридической силы. А также выводов и решений суда, противоречащих Конституции и конституционному Закону РУз "Об основах государственной независимости Республики Узбекистан". Причем, вынесенных, с целью наказать меня за мою жалобу, поданную на имя Первого Президента Республики Узбекистан Ислама Каримова в 1995 году по поводу непрерывных незаконных проверок и ревизий, возглавляемого мною предприятия, организованных со стороны Генпрокуратуры РУз. Поскольку в результате таких проверок и ревизий возглавляемое мною общество с ограниченной ответственностью Международный торговый дом "Парвоз" был доведен до прекращения его деятельности с 6 мая 1995 года;

2. Предложения по коренному реформированию судебной системы, органов прокуратуры и следствия, а также по совершенствованию норм некоторых законодательных и подзаконных актов.

По вышеуказанной Жалобе я вынужден был обратиться к Вам через Ваш официальный веб-сайт, после того, когда я, вопреки действующему в то время и сейчас законодательству, получил отрицательный ответ на свою Жалобу. Жалобу по вышеуказанным поводам, которую я подавал Председателя Верховного суда РУз К.Камилову во время его личного приема граждан 18 июля 2017 года. Председатель ВС РУз К.Камилов во время своего приема обещал мне, что внимательно изучать мою Жалобу, истребовав для этого, материалы дела из Наманганского областного суда и примет, после этого, соответствующие меры и решения на основании действующего законодательства. Однако его подчиненные, которым он поручал изучение и внесение предложения по моему уголовному делу, даже и не пытались изучить мою Жалобу и мое уголовное дело на основании истребованных материалов из (архива) Наманганского областного суда.

Более того, грубо нарушив статью 483 УПК РУз под названием "Сроки рассмотрения уголовного дела вышестоящим судом", то есть, в нарушение действующей нормы Закона, господа из ВС РУз продержав, для создания видимости изучения моей Жалобы и уголовного дела "очень внимательно"( а может быть и по другой, всем "известной" причине…), даже не предельный срок в два месяца, что эта статья закона предусматривает для особо сложных дел, а около четырех месяцев. И, вопреки действующему законодательству и присяге, а также обязательствам судей, отраженных в "Обращении судей Республики Узбекистан к народу Узбекистана", вовсе не изучив мои доводы о несостоятельности и незаконности Приговора Наманганского областного суда и Определения Судебного коллегии по уголовным делам Верховного суда РУз (далее – ВС РУз и/или Верховного суда РУз), изложенных в моей Жалобе на имя Председателя ВС РУз от 18 июля 2017 г., заместитель Председателя ВС РУз Б.Дехканов, в своем письме от 7 ноября 2017 г. № 13-5647-17, сообщил мне, что моя жалоба оставлена без удовлетворения, как это бывало и раньше (см. Рис 21.1-21.2 Приложения к моему Обращению).

А тот факт, что он или кто либо другой вовсе не изучал мою Жалобу, поданную с моей стораны Председателю ВС РУз от 18 июля 2017 г., доказывает не только тот факт, что это письмо было отправлено мне по почте не в тот адрес, который был зафиксирован и в журнале регистрации Жалоб, поступающих в ВС РУз во время приема граждан. А в тот адрес, где я проживал более 10-ти лет тому назад, когда я обращался с аналогичной жалобой тогдашнему Председателю ВС РУз, на что и отвечал мне бывший первый зам. председателя ВС РУз А.Ишметов (именно по этой причине это письмо обратно вернулось в Верховный суд РУз и, мне было представлено, только лишь через 17 дней после его подписания, т.е. 24 ноября 2017 г.). Но и тот факт, что вопреки требованиям норм статьи 483 УПК РУз, я ни разу не был извещен о продлении срока рассмотрения этой моей Жалобы со стороны руководства Верховного суда РУз. Более того, ответ зам. Председателя ВС РУз Б.Дехканова имел не только ссылки на ответ первого зам. председателя ВС РУз А.Ишметова, не знающего даже, что в действовавшем в то время и сейчас УК РУз 1994 г. не существует статья под названием "Захват… документов" (поэтому не стесняясь обвинившего меня в совершении такого преступления). Но и был состряпан, из его полностью противоречащего закону и обстоятельствам дела, ответа от 13 августа 2007 г. № 6-1408-03. Именно поэтому ответ Б.Дехканова на мою Жалобу был отправлен в мой старый домашний адрес, указанный в ответе А.Ишметова, откуда он убрав только лишь почтовый индекс и скопировав некоторую часть текста, вовсе забыл исправить ошибки в названиях возглавляемых мною предприятий. Или же он не знал, что они в ответе А.Ишметова написаны с грубыми ошибками, из-за того, что он не изучал мою Жалобу и не знает не только УК РУз, но и гражданское законодательство, касающееся хозяйственного права и названия предприятий.

Поэтому крайне огорчившись и будучи очень неудовлетворенным от такого ответа зам. председателя ВС РУз Б.Дехканова на мою Жалобу на имя Председателя ВС РУз, я, 18 января 2018 года отправлял на Ваше имя через Ваш официальный веб-сайт, свое вышеуказанное Обращение к Вам. Поэтому моя Жалоба в составе этого Обращения, в отличие от всех моих Жалоб, которых я подавал в Верховный суд РУз, содержала совершенно новые доказательства несостоятельности и незаконности Приговора Наманганского областного суда, построившего свои обвинения на основе: сфабрикованного уголовного дела, недпустимых доказательств, не имеющих юридической силы. А также выводов и решений суда, противоречащих Конституции и вышеупомянутому конституционному закону. Доказательства, опирающиеся на действовавшие в то время Гражданскому кодексу РУз, Законам РУз "О собственности в Республике Узбекистан", "О предприятиях в Республике Узбекистан", др. законодательным и подзаконным актам; на показания свидетеля Н.Эшметова и доказывающие эти показания документы, имеющие важное, значение для разрешения дела. Но скрытие от правосудия следствием и самим Наманганским областным судом. Это мое Обращение работниками Вашего аппарат было направлено, с начала, в Высший судейский Совет, а оттуда в Верховный суд РУз.

Потом информация о состоянии рассмотрения моего Обращения к Вам затерялась на вашем официальном веб-сайте в связи с переоформлением его главной страницы к 1 февраля 2018 года. Поэтому после моего сообщения об этом в Вашу Виртуальную приемную, мое Обращение 6 февраля 2018 года повторно было направлено в ВС РУз.

Однако если Верховный судейский Совет РУз, видимо посчитав мое Обращение к Вам не относящимся к его компетенции, поэтому не обращая внимания на тот факт, что в составе этого Обращения кроме Жалобы, содержатся еще и Предложения по коренному реформированию судебной системы, органов прокуратуры и следствия и т.д., переадресовал мое Обращение к Вам, целиком в адрес Верховнго суда РУз. То в Верховном суде РУз ПРОЯВИВ ГЛУБОЧАЙШЕЕ НЕУВАЖЕНИЕ не ко мне, простому гражданину и ученому РУз, а ЛИЧНО К ВАМ – САМОМУ ПРЕЗИДЕНТУ РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН, вообще не изучили мою Жалобу, включенную в состав этого Обращения к Вам.

И именно поэтому, отрицательный ответ по этому моему Обращению к Вам от 18 января 2018 года из Верховного суда РУз был подписан, даже не каким-нибудь заместителем ВС РУз, а всего лишь зам. председателя Судебной коллегии по уголовным делам ВС РУз Н.Акбаровым. Таким образом, к своему Обращению к Вам от 18 мая 2018 года я получил ответы этого Н.Акбарова в виде двух писем: от 13 февраля 2018 г., которое я получил 28 февраля и 23 февраля 2018 года № Ж-14848-s, которое я получил 2 марта 2018 г. К тому же это мое Обращение даже не было официально зарегистрировано в Верховном суде РУз и не рассмотрено в качествен Жалобы, поданной им с моей стороны для рассмотрения в порядке надзора…

Сильно возмутившись таким положением дел, 2 марта 2018 года через Вашу Виртуальную приемную, попробовал вторично обратиться к Председателю ВС РУз К.Камилову, сообщив ему об этих фактах и подав ему новую Жалобу с просьбой рассмотреть ее в надзорном порядке. Но, к сожалению, и на эту свою неизученную Жалобу, получил отрицательный ответ "оперативно", уже через двое суток от того работника Вашего аппарата, который отвечал мне одним и тем же текстом и раньше, что понять было просто невозможно….

Уважаемый Шавкат Миромонович! Я думаю, что в Верховном суде отказались рассмотреть мое Обращение к Вам от 18 января 2018 года, направленное им работниками Вашего аппарата, от вашего имени, но, в качестве Жалобы, скажем, поданной с моей стороны в ВС РУз для рассмотрения в порядке надзора, будучи твердо убежденными в том, что для них и в моем случае действуют и применимы нормы статьи 106 и части 1 статьи 112 Конституции РУз. О том, что: во-первых, судебная власть в нашей стране действует независимо от законодательной и исполнительно власти. И, во-вторых, и это самое главное: судьи являются независимыми и подчиняются, только лишь закону. Поэтому какое-либо вмешательство в их деятельность по отправлению правосудия недопустимо и влечет ответственность по закону. При этом они и понять не хотят, что часть первая статьи 112 Конституции РУз давно уже устарела и в цивилизованных странах право отправления правосудия принадлежать не судьям-юристам, а представителям самих граждан в лице присяжных заседателей. Именно по таким соображениям, они, в моем случае, из-за своей некомпетентности и того факта, что не изучали мою Жалобу, не знают, что:

во-первых, должность Президент Республики Узбекистан не относится к ветви власти, которая в Конституции РУз, названа исполнительной властью. Роль Президента РУз значительно выше, поскольку он интегрирует интересы всего общества и персонифицирует государство в целом. Именно поэтому Президент согласно действующей Конституции является не главой исполнительной власти, как думают в Верховном суде и Высшем судейском совете РУз (поэтому и не рассматривают Обращения и Жалобы, написанные на имя Президента РУз такими гражданами, как я), а главой государства. Именно поэтому на него возложены некоторые функции арбитра (или скажем, судьи Конституционного и Верховного судов РУз, одновременно). И он призван обеспечивать не только согласованное функционирование и взаимодействие высших органов власти и управления государством (т.е. Олий Мажлиса и Кабинета Министров РУз), но и выступать гарантом соблюдения прав и свобод граждан, Конституции и законов;

во-вторых, Наманганский областной суд, не правильно применив конституционный Закон РУз "Об основах государственной независимости Республики Узбекистан", нарушил не только Конституцию и другие законы РУз. Но и статью 11 УПК РУз, гласящей:

"Судья, прокурор, следователь, дознаватель, защитник, а также все лица, участвующие в производстве по уголовным делам, обязаны точно соблюдать и исполнять требования Конституции Республики Узбекистан, настоящего Кодекса и других законодательных актов Республики Узбекистан.

Всякое отступление от точного исполнения и соблюдения законов, какими бы мотивами оно ни было вызвано, является нарушением законности в уголовном процессе и влечет за собой установленную ответственность".

А Верховный суд РУз, не удовлетворивший мои просьбы о рассмотрении моей жалобы в порядке надзора с тем, чтобы отменить Приговор Наманганского областного суда от 4 ноября 1996 года по моему сфабрикованному уголовному делу, встал на сторону этого нарушителя Конституции и других законов РУз. Поэтому в моем случае, для тех, кто в Верховном Суде и Высшем судейском Совете, скрытым образом считают Президента Республики Узбекистан ГЛАВОЙ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ и ошибаются, перестают действовать требования норм статей 106 и части 1 статьи 112 Конституции РУз. А для тех, кто в соответствии со статьей 89 Конституции РУз считают Президента Республики Узбекистан ГЛАВОЙ ГОСУДАРСТВА, вступают в силу его функции и в качестве арбитра или главной судьи Конституционного и Верховного судов Республики Узбекистан, одновременно, со всеми вытекающими отсюда выводами.

А это значит, что Президент Республики Узбекистан для того, чтобы рассмотреть такие жалобы как мои, в соответствии с частью 1 статьи 93 Конституции РУз, должен иметь и имеет право решить их по существу на основе изучения таких дел с привлечением к ним соответствующих высококвалифицированных специалистов-юристов. То есть, если Президент Республики Узбекистан на основе заключения специалистов пришел к выводу о том, что доводы подавшего жалобу гражданина о незаконности осудившего его Приговора суда подтвердились, то он может принимать решение об отмене такого приговора суда сам лично. При этом он может поступить и по другому. Поручить полную отмену Приговора суда и реабилитацию подавшего жалобу гражданина Верховному суду РУз или своим решением может поручить опротестовать такой приговор суда Председателю ВС РУз, а Пленуму ВС РУз его отменить с последующей, полной реабилитацией незаконно осужденного гражданина…

Если бы в этих вопросах я не был бы прав, то Президент РУз не имел бы права, предусмотренные в части 23 статьи 93 Конституции РУз по вопросам амнистии и помилования, лиц осужденных судами РУз. Ведь акты амнистии и помилования можно представить себе не в качестве отмены незаконных Приговоров судов об осуждении невиновных лиц на основе рассмотрения их жалоб, поданных в судебные органы. А в качестве отмены Приговоров судов об осуждении таких лиц, только лишь в части лишения их свободы, а также по вопросам сокращения сроков таких наказаний.

Значит, Президент Республики Узбекистан имеет полное право рассматривать жалобы граждан или осужденных лиц о несостоятельности и незаконности Приговоров судов первой инстанции. Но только, после рассмотрения таких дел со стороны Председателя ВС РУз, в надзорном порядке и оставлении без удовлетворения, изложенных в таких жалобах просьб. Только тогда наш Президент может быть в курсе и о состоянии дел в судебной системе…

Уважаемый Шавкат Миромонович! Именно по изложенным выше причинам я вынужден был обратиться к Вам с данным Открытым письмом. В надежде, что содержание изложенных в нем фактов, о халатном отношении к моему Обращению к Вам от 18 января 2018 года не только со стороны руководства ВС РУз, но и со стороны работников Вашего аппарата, найдет должную Вашу оценку. А моя Жалоба, текст которой находиться по вышеуказанным адресам, будет внимательно изучена или с Вашей стороны, с привлечение к этому делу независимых экспертов, скажем из Высшего судебного Совета РУз. Или по Вашему поручению, со стороны самого Председателя ВС РУз, кроме всего прочего, являющегося и судьей ВС РУз, путем истребования для этого материалы дела из (архива) Наманганского областного суда. Не просто так, чтобы в очередной раз поручить это дело своему заместителю, и он отписался, а с тем, чтобы на основании глубокого изучения моего дела отменить Приговор Наманганского областного суда от 4 ноября 1996 года и соответствующее Определение Судебной коллегии по уголовным делам ВС РУз по моей кассационной жалобе.

Ибо Наманганский областной суд того периода, из-за своей некомпетентности в гражданских правоотношениях и экономических вопросах. Подняв статус обычных хозяйственных вопросов, разрешаемых хозяйственным судом до уровня уголовного дела на основе сфабрикованных материалов, обвинил и осудил меня за совершение ряда преступлений на основе недопустимых доказательств, не имеющих юридической силы и противоречащих Конституции и конституционному Закону РУз "Об основах государственной независимости Республики Узбекистан". А Верховный суд РУз не только не разобрался в этом, сфабрикованном уголовном деле, но и, нарушая действующее законодательство, встал на сторону Наманганского областного суда. Суда, нарушившего не только действовавшие в то время законы и подзаконные акты, но и конституционный Закон РУз "Об основах государственной независимости Республики Узбекистан", значит и Конституцию РУз.

Учитывая, что я в своей вышеуказанной Жалобе по этим вопросам, доказав свою невиновность по всем эпизодам уголовного дела, достаточно подробно излагал их в своем Обращении к Вам от 18 января 2018 года, полный текст, которого можно прочитать по следующим адресам (URL): https://yadi.sk/i/sWitorfs3T829D, и/или https://drive.google.com/file/d/10AZG38SEkYfkIe9jYGBaZHbr1uLQiEZx/. Для того чтобы Вы и читатели настоящего Открытого письма смогли ознакомиться с ним, более подробно. Я в этом Открытом письме, хотя и охватываю все инкриминированные мне преступления по УК РУз 1959 и 1994 годов. Но решил остановиться лишь на тех эпизодах, которые являются наиболее яркими примерами из сфабрикованного против меня уголовного дела, несостоятельность и незаконность, которых, я и здесь буду доказывать, но в очень краткой форме. И так на основании несостоятельного и незаконного Приговора Наманганского областного суда от 4 ноября 1996 года, основанного на недопустимых доказательствах, поэтому не имеющих юридической силы, я был обвинен и осужден ЯКОБЫ:

за совершение: 1) завладения (часть 1 статьи 227 УК РУз 1994 г.) не чужими, а собственными бухгалтерскими документами нашего предприятия – общество с ограниченной ответственностью "Международный торговый дом "Парвоз" (далее – ООО МТД "Парвоз"), относящимися к 1995 году, в которых не было обнаружено никаких нарушений и 2) самоуправства (статья 229 УК РУз 1994 г.), из-за того, что я, издавал официальный приказ предприятия ООО МТД "Парвоз", в соответствии со статьями 31 и 36 Закона РУз "О предприятиях в Республике Узбекистан". Приказ, требующий от моих подчиненных не представлять бухгалтерские документы для ревизии контролирующим органам без моего разрешения. Ибо в то время не я, а ревизоры КРУ Минфина РУз, обманным путем завладев нашими бухгалтерскими документами, намеревались осуществить незаконную документальную ревизию нашего предприятия уже не в первый раз. Не я, а следователь прокуратуры, занимаясь самоуправством, т.е. самовольно осуществив свое действительное или предполагаемое право и грубо нарушив статьи 201-202 УПК РУз 1994 г., НАЗНАЧИЛ ревизию возглавляемого мною предприятия, сам лично, издав по этому вопросу свое постановление от 5 января 1996 года. Хотя он, в соответствии с действовавшей в то время статье 201 УПК РУз имел право только лишь ТРЕБОВАТЬ от меня представления результатов такой ревизии и то в том случае, если против меня было возбуждено уголовное дело. А тогда уголовное дело против меня возбуждено не было, а в УПК РУз того времени не было такой статьи, как "221. Ревизия", которая имеется в действующем сейчас УПК РУз.

Значит следователь прокуратуры Х.Умурзаков, своим постановлением назначив ревизию возглавляемого мною предприятия и привлекая к этой незаконной ревизии ревизоров КРУ Минфина РУз, некомпетентных в вопросах ревизии обществ с ограниченной ответственностью, он сам и другие следователи, СОБИРАЛИ недопустимые доказательства. Недопустимые доказательства, признаваемые не имеющими юридической силы, в соответствии с принципами законности, предусмотренными статьей 11 УПК РУз, о чем дано разъяснение и в Постановлении Пленума Верховного суда РУз № 12 от 24 сентября 2004 года.

3) за совершение хищения государственного имущества Республики Узбекистан в особо крупных размерах (пункт "а" части 4 статьи 167 УК РУз 1994 г.). Однако на балансе возглавляемых мною предприятий, являвшихся обществами с ограниченной ответственностью, никогда не было и не могло быть такого имущества. А имущество СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой", являющееся государственной собственностью Российской Федерации в соответствии с Указом Президента РФ от 31 августа 1991 г. № 113, которое мы после его "национализации", приобрели у хокимията Наманганской области на основании Постановления Хокима Наманганской области от 23 декабря 1992 г. № 12/311, после отмены этого Постановления решением того же Хокима от 13 июля 1993 г. № 07/206 "А", никаким образом не могло стать государственной собственностью Республики Узбекистан. Тем не менее, тот факт, что это имущество оставалось числиться на балансе нашего дочернего предприятия и инвестирование денежных средств, заработанных с помощью этого имущества на строительство наших объектов, было незаконно истолковано следствием и судом, как хищение государственного имущества РУз с моей стороны, путем его невозвращения государству на основе неправильного применения норм статей 8 и 9 конституционного Закона РУз "Об основах государственной независимости Республики Узбекистан". В неправильности применения статьи 8 этого конституционного закона со стороны Наманганского областного суда можно убедиться, внимательно прочитав, диспозицию этой статьи, гласящей:

"Объекты государственной собственности, включая имущество государственных предприятий, учреждений и организаций, в том числе находившихся в союзном подчинении, их основные производственные, непроизводственные, оборотные или иные формы и иное имущество, системы внутренней коммуникации, транспорта, связи и энергетики, республиканские картография и геодезия являются собственностью Республики Узбекистан".

Значит, в этой статье вышеуказанного конституционного закона РУз идет речь не о собственности российских предприятий, таких, например, как СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой", Указом Президента РФ от 31 августа 1991 года № 113, превращенных в государственную собственность России. А об имуществе государственных предприятий, учреждений и организаций Узбекской ССР, ставших в последствии имуществом государственных предприятий, учреждений и организаций независимого Узбекистана, в том числе находившихся во время Узбекской ССР, в союзном подчинении. А это разъяснение доказывает необоснованность применения и статьи 9 конституционного Закона РУз "Об основах государственной независимости Республики Узбекистан", посвященной разгосударствлению и приватизации собственности в РУз. А если руководство и судьи Верховного суда РУз не понимают эти положения закона, так же как это не понимал Наманганский областной суд, то Председатель ВС РУз в соответствии со статьей 24 Закона РУз "О судах" за толкованием статьи 8 конституционного Закона РУз "Об основах государственной независимости Республики Узбекистан" и его применимости в отношении имущества СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой", должен обратиться в Конституционный суд РУз….

К тому же, предварительное следствие и суд, свое обвинение по данному эпизоду, имевшему фундаментальное значение для обвинений и по другим эпизодам уголовного дела. Построили на том основании, что я не подчинился несуществующему требованию о возврате этого имущества государству, якобы изложенному в Постановлении Хокима Наманганской области от 13 июля 1993 года № 266 "А". Причем, со ссылкой на статью 6 не существующего Закона РУз "О преобразовании органов местной власти Республики Узбекистан", сделанной на страниц 3 Приговора суда.

А если под этим названием Наманганский областной суд имел в виду статью 6 Закона РУз "О реорганизации местных органов власти Республики Узбекистан" от 4 января 1992 года № 496-XII, то этот Закон, утратил свою силу еще 8 декабря 1992 года, в связи с принятием Конституции РУз. Ибо в статье 10 этого Закона говорилось: "Настоящий Закон вступает в силу с момента опубликования и действует до принятия новой Конституции Республики Узбекистан".

Более того, мы свои отношения с хокимиятом Наманганской области строили не на основе Уголовного, а на основе действовавшего в то время Гражданского кодекса РУз (далее – ГК РУз). Поэтому Постановление Хокима Наманганской области от 23 декабря 1992 года о продаже ООО МТД "Парвоз" "национализированного" имущества СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой", по устному соглашению сторон и действовавшему в то время (и сейчас) ГК РУз, считался односторонней сделкой. Односторонней сделкой, для заключения которой согласно статьей 102 ГК РУз, было необходимо и достаточно выражение воли только лишь одной стороны – хокимията Наманганской области. Более того, к односторонним сделкам в соответствии со статьей 103 ГК РУз, в то время применялись (и применяются до сих пор), общие положения об обязательствах и о договорах, изложенные в Разделе III ГК РУз. А исковый срок и для таких сделок, согласно статьей 150 ГК РУз, составлял 3 года. Но обязательства сторон по этой сделке были прекращены надлежащим исполнением еще 31 декабря 1992 года. Поэтому, согласно части 4 статьи 385 ГК РУз, стороны были не вправе требовать возвращения того, что было исполнено ими по обязательствам до момента расторжения этой сделки. А в данном конкретном случае – издания Постановления Хокима области от 13 июля 1993 г., № 07/206 "А" об отмене его собственного Постановления от 23 декабря 1992 г. № 12/311 о продаже ООО МТД "Парвоз" рассматриваемого имущества. Именно поэтому в этом Постановлении Хокима области не содержалось никакого требования в адрес ООО МТД "Парвоз" о возврате проданного нам имущества. И этот хокимият вплоть до истечения искового срока в 3 года не обращался в арбитражный или другой суд с иском о возврате этого имущества, ибо он не имел на это права. А якобы 12 августа 1993 года переданные нам со стороны облфинуправления по платежному чеку средства в размере 14.069.000 рублей, по своему номинальному значению, равная оплаченной с нашей стороны сумме за рассматриваемое имущество 30 декабря 1992 гада, были отправлены нам не как возвращенные на основании вышеуказанного решения Хокима области. А как средства, ошибочно зачисленные на расчетный счет облфинуправления. Поэтому мы не могли их использовать или обратно вернуть в облфинуправление, из-за того, что наш расчетный счет был незаконно арестован по указанию Генпрокуратуры РУз с 6 апреля 1993 года по не известной нам причине. Поэтому эти денежные средства длительное время числились в наших бухгалтерских документах, как кредиторская задолженность.

Значит выводы суда о том, будто бы облфинуправление возвращало нашему предприятию ранее им полученные средства за проданное хокимиятом Наманганской области имущество в размере 14.069.000 рублей, то же являются ложными. Более того, они из-за галопирующей инфляции за восемь с лишним месяцев, т.е. по состоянию на 12 августа 1993 года, были обесценены в 47,5 раза по сравнению с ценой приобретения этого имущества у хокимията области 23 декабря 1992 года.

При этом следует отметить, что Наманганский областной суд был вынужден признать законным использование рассматриваемого имущества до издания Постановления Хокима Наманганской области от 13 июля 1993 г. № 07/206 "А" об отмене его собственного Постановления о продаже ООО МТД "Парвоз" "национализированного" имущества СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой".

Более того есть неопровержимые доказательства, подтверждаемые показаниями свидетеля Н.Эшметова (см. стр. 4-5 и 35-37 Обращения) о том, что хокимият Наманганской области, в установленном порядке оформив документы, отправлял в Россию весьма солидную часть национализированного имущества СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой" (с реальной стоимостью в 103.878.977 рублей). А этот факт полностью снимал с повестки дня все вопросы, связанные с возвращением "национализированного" имущества СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой" обратно, еще в конце 1993 года. Именно поэтому никто нас и не беспокоил по этому вопросу более двух лет. До тех пор пока этот вопрос не был поднят со стороны некомпетентных ревизоров и следователей Прокуратуры РУз на основании незаконно проведенной ревизии ООО МТД "Парвоз" и фальсификации материалов дела. При этом ревизоры, предварительное следствие и суд фабрикуя против меня ложное уголовное дело, скрыли от правосудия, те обстоятельства, которые были связаны с показаниями свидетеля Н.Эшметова… (см. стр. 4-5 и 35-37 Обращения).

Так, что я считаю Приговор Наманганского областного суда по моему уголовному делу абсолютно несостоятельным и незаконным не только в силу вышеизложенных обстоятельств, но и по той простой причине, что он построен на ложных, надуманных, абсурдных и парадоксальных обвинениях. И, уверен, что все это сфабриковано работниками следственных органов прокуратуры, которые НЕЗАКОННО ПРЕСЛЕДОВАЛИ МЕНЯ за мою вышеупомянутую Жалобу, поданную на имя Первого Президента Республики Узбекистан И.Каримова в 1995 году по поводу их незаконных действий, связанных с проверками и ревизиями возглавляемых мною предприятий в течение длительного периода. Полагаю, что именно поэтому они, связанные с этими фактами обстоятельства, и спрятали под самым последним эпизодом – ЭПИЗОДОМ 16 уголовного дела, для отвода глаз, начав его с броских, но полностью ложных обвинений в должностном подлоге и хищении государственного имущества РУз в особо крупном размере.

Но я и в мыслях не держал и никогда не расхищал никакого государственного или другого чужого имущества. Именно поэтому из результатов ревизии финансово-хозяйственной деятельности ООО МТД "Парвоз", отраженных в Актах ревизий, проведенных с 10 января по 25 мая 1996 года в ООО МТД "Парвоз", а также в ООО МСК "Нарын" от 5 апреля 1996 года и СМУ "Наманганводоводстрой" от 30 мая 1996 года, ВИДНО, ЧТО ПРИ ПРОВЕРКАХ ФАКТОВ НЕДОСТАЧ, РАСТРАТ И ПРИСВОЕНИЯ МАТЕРИАЛЬНЫХ ЦЕННОСТЕЙ И ДЕНЕЖНЫХ СРЕДСТВ ЗА ПРОВЕРЯЕМЫЕ ПЕРИОДЫ В ЭТИХ ПРЕДПРИЯТИЯХ, НЕ УСТАНОВЛЕНО, чем и объясняется отсутствие в деле гражданских исков со стороны этих и других предприятий, а также отсутствие в приговоре суда указания о НЕОБХОДИМОСТИ ВОЗМЕЩЕНИЯ С МОЕЙ СТОРОНЫ этим и другим предприятиям, причиненного им материального ущерба. УЩЕРБА, который в соответствии с Приговором суда, составляет будто бы 4.052.229 (четыре млн. 52 тыс. 229) сумов. Именно поэтому даже в сфабрикованных материалах дела отсутствуют сведения откуда взяло предварительное следствие эту цифру.

А национализированное и проданное нам со стороны хокимията Наманганской области имущество, в хищении которого меня обвинили и осудили, числилось на балансе нашего дочернего предприятия СМУ "Наманганводоводстрой", как до, так и после отмены Постановления Хокима Наманганской области от 23 декабря 1992 года №12/311 о продаже рассматриваемого имущества нам Постановлением того же Хокима от 13 июля 1993 года № 07/206 "А" …

Таким образом, все обвинения суда о том, что я будто бы совершил хищение государственного имущества РУз, имя в виду само "национализированное" и приобретенное нами у хокимита области, имущество, на законных основаниях числящееся на балансе нашего дочернего предприятия СМУ "Наманганводоводстрой" и денежные средства, заработанные с помощью этого имущества, направленные по моему распоряжению на строительство собственных объектов ООО МТД "Парвоз" и после отмены Постановления Хокима области о продаже этого имущества нам, ЯВЛЯЮТСЯ АБСОЛЮТНО НЕСОСТОЯТЕЛЬНЫМИ И НЕЗАКОННЫМИ. Более того, все доказательства, как по данному обвинению, так и по другим обвинениям, являются сфабрикованными и недопустимыми доказательствами, не имеющими юридической силы, в соответствии с принципами законности, предусмотренными статьей 11 УПК РУз.

4) за совершение умышленного уклонения от уплаты налогов и других платежей, первоначально, на сумму в 331.173 сумов. Однако в ходе судебного следствия нам удалось доказать несостоятельность и незаконность обвинения по этому эпизоду на 91% или на сумму в 301.630 сумов. А оставшуюся часть якобы заниженных доходов в размере 29.545 сумов суд не признал на незаконных основаниях. При этом из этой суммы якобы заниженных доходов 24.000 сумов, относились к августу 1994 года, т.е. до введения в действие части 1 статьи 184 УК РУз 1994 г., по которой я был обвинен и осужден. Поскольку УК РУз 1994 г. был введен в действие с 1 апреля 1995 года. А по действующей на тот момент статье 1793 УК РУз 1959 г., меня нельзя было привлечь к уголовной ответственности, ибо я раньше не привлекался к административному наказанию за подобное правонарушение. Более того, согласно пункта 10 Постановления Кабинета Министров РУз "Об основных параметрах бюджета Республики Узбекистан на 1994 год" от 31 декабря 1993 г. № 615, если 24.000 сумов из общей суммы доходов в 29.545 сумов не входили в налогооблагаемую базу, то оставшиеся 5.545 сумов – эта кредиторская задолженность, которую невозможно было возвратить кредитору из-за незаконного ареста расчетного счета ООО МТД "Паровоз" по указанию Генпрокуратуры РУз с 6 апреля 1993 г.

К тому же кредиторская задолженность в 5.545 сумов не относилась даже к значительному размеру суммы, за что можно было бы привлекать меня к уголовной ответственности, пусть даже еще не введенному в действие части 1 статьи 184 УК РУз 1994 г., из-за того, что размер минимальной зарплаты еще до вступления Приговора Наманганского областного суда в законную силу, т.е. согласно Указа Президента РУз от 26 ноября 1996 г., № УП-1650, был увеличен в 6 раз, став равным 600 сумам, поэтому значительный размер стал равным 6.000 сумов, что на 8,2% больше, чем вышеуказанная кредиторская задолженность в 5.545 сум. Более того, я не мог умышленно уклониться от уплаты таких налогов и других платежей по той простой причине, что ГНИ г. Намангана на тот момент имела перед нашим предприятием задолженность в размере 9.500.000 рублей. Задолженность, которая образовалась в марте 1993 года, что на 31 декабря 1995 г. составляла уже около 520.450 (пятьсот двадцать тыс. 450) сумов, что на 17,62 раза или 17620% больше, чем вся сумма занижения доходов. И эти 9.500.000 рублей наших денежных средств были незаконно изъяты из расчетного счета ООО МТД "Парвоз" на основании ошибочного заключения ГНИ г. Намангана в результате его внеплановой проверки. А после того, когда мы доказали необоснованность и незаконность этого заключения ГНИ г. Намангана, с привлечением к этому делу экспертов из самого Государственного налогового комитета РУз, все равно вышеуказанная сумма ни была возвращена, а была отнесена за счет будущих налоговых отчислений со стороны ООО МТД "Паровоз", оставаясь вне наших оборотов и возможных прибылей;

5) за совершение не имевших места превышения должностными полномочиями по части 2 статьи 149 Уз ССР 1959 г., относящимся социалистическим государственным предприятиям, в то время как я был руководителем и учредителем капиталистических частных предприятий;

6) за совершение должностного подлога, по части 2 статьи 155 УК Уз ССР 1959 г., что вообще не имело места. И, который, вместе с предыдущим обвинением, не должны были распространяться на руководителей обществ с ограниченной ответственностью, как это четко прописано сейчас в диспозициях статей 205 и 209 УК РУз 1994 г.

Таким образом, по всем этим шести преступлениям сфабрикованного уголовного дела я был обвинен и осужден на основании НЕДОПУСТИМЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ, которые НЕ ИМЕЛИ ЮРИДИЧЕСКОЙ СИЛЫ в соответствии с принципами законности, закрепленных в ст. 11 УПК РУз, о чем дано разъяснение и в Постановлении пленума Верховный суд РУз "О некоторых вопросах применения норм уголовно-процессуального закона о допустимости доказательств" № 12 от 24 сентября 2004 года.

В силу обстоятельств, изложенных выше, в очень краткой форме, на подробных доказательствах, которых я останавливался на страницах 19-54 своего Обращения к Вам от 18 января 2018 года, я после выхода на свободу 29 мая 1999 года, неоднократно обращался в Верховный суд Республики Узбекистан с жалобами с просьбой рассмотреть мое дело в надзорном порядке. Однако мне давали оттуда только лишь отрицательные ответы, даже не изучая и не вникая в суть моего дела.

Поэтому я обращался к Вам лично с вышеуказанной Жалобой, включенной в состав моего Обращения к Вам от 18 января 2018 года по двум следующим основным причинам:

Во-первых, потому, что я был обвинен и осужден на основании сфабрикованного уголовного дела, имеющего ложные обвинения и их доказательства, составленные следственной группой, работавшей под руководством работников Прокуратуры Республики Узбекистан. Думается на этот гнусный и незаконный поступок, они пошли для того, чтобы скрыть свои преступные деяния, связанные с незаконными проверками, ревизиями и закрытием расчетного счета возглавляемого мною предприятия – ООО МТД "Парвоз", имевшего более 20-ти филиалов, дочерних и зависимых предприятий, как например, общество с ограниченной ответственностью "Международный спортивный клуб "Нарын" (далее – ООО МСК "Нарын") и, около 400 рабочих мест, после того, когда я обратился на имя Первого Президента Республики Узбекистан Ислама Каримова с Жалобой на такие их незаконные действия 11 мая 1995 года (см. Рис. 1.1-1.4 Обращения). С жалобой, которая:

а) содержало и следующее предложение (см. Рис. 1.3 Обращения):

"1. Прошу направить в г. Наманган в наше предприятие комиссию для оценки всего имущества МТД "Парвоз" и его подразделений. Я их оцениваю не менее чем в 20 млн. долларов США.

2. После оценки имущества МТД "Парвоз" предлагаю их продать через аукцион, а на вырученные денежные средства создать какой-нибудь благотворительный фонд или Международную премию имени великого нашего предка Амира Темура в честь приближающегося его 660-летнего юбилея.

По-моему, учреждение Международной премии имени Амира Темура и его фонда на подобие Нобелевской могло бы послужить во благо становления нашего молодого государства и укреплению его международного авторитета".

Во-вторых, потому, что Наманганский областной суд, обвиняя и осуждая меня в ложном хищении государственного имущества в особо крупных размерах и наказывая за это лишением свободы, на странице 22 своего Приговора, в качестве доказательства, опирался и на УКАЗАНИЕ заместителя Председателя Кабинета Министров РУз И.Х.Джурабекова, содержащееся в его письме от 30 июня 1993 г., № 17/100-75, адресованного Хокиму Наманганской области Бургитали Рапигалиеву, с требованием отменить его Постановление от 23 декабря 1992 года № 12/311 о продаже нашему предприятию – ООО МТД "Парвоз", национализированного имущества СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой".

Однако ревизоры КРУ Минфина РУз и следователи прокуратуры специально "не могли найти" или "не нашли" и поэтому не приобщили к материалам дела другое УКАЗАНИЕ заместителя Председателя Кабинета Министров РУз И.Х.Джурабекова. На этот раз, его указание, адресованное председателю Государственного таможенного комитета РУз от 5 ноября 1993 года № 17/86-242, разрешающее хокимяту Наманганской области отгрузку некоторой, весьма солидной части, приобретенного нами имущества у этого хокимията, в Россию (см. Рис. 2 Обращения), на основании письма Хокима Наманганской области Б.Рапигалиева от 11 октября 1993 года, № 01/15-1519, с просьбой разрешить отгрузку, этого имущества, в виде машин и механизмов, в г. Подольск Московской области, т.е. в адрес СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой" (см. Рис. 3 Обращения). А это указание заместителя Председателя Кабинета Министров РУз И.Х.Джурабекова было исполнено со стороны ГТК РУз с оформлением соответствующего разрешения этого комитета от 13 декабря 1993 года № 1/10-Д-8457 (см. Рис. 4 Обращения).

А эти документы доказывают, что я не расхищал никакого государственного имущества и не наносил нашему государству какого либо ущерба. Ибо имущество СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой" никогда не являлось государственной собственностью Республики Узбекистан, а являлось федеральным имуществом, т.е. государственной собственностью Российской Федерации, в соответствии с Указом Президента РФ от 13 августа 1991 г. № 113. Поэтому на это имущество не распространялись и не могли распространяться нормы статей 8 и 9 конституционного Закона РУз "Об основах государственной независимости Республики Узбекистан".

Думается поэтому Наманганский областной суд и притворился, что будто бы такого указания заместителя Председателя Кабинета Министров РУз И.Х.Джурабекова, адресованного председателю ГТК РУз, не было или не существовало. И не приобщил вышеуказанные документы к материалам дела. Ибо этот суд, любой ценой должен был подтвердить сфабрикованные со стороны следователей прокуратуры обвинения и наказать меня, на основании этих ложных обвинений и доказательств к ним, чтобы конфисковать все имущество ООО МТД "Паровоз", ООО МСК "Нарын" и ДП СМУ "Наманганводоводстрой", думаю, что в корыстных целях, из-за того, что я внес вышеуказанное предложение, изложенное в моей жалобе на имя Первого Президента РУз…. Аналогичным образом поступали и чиновники Верховного суда РУз. Ибо, несмотря на неоднократные мои просьбы, отраженные в моих Жалобах, они нагло и бесцеремонно лгали в своих ответах, указывая, будто бы я занимался не законной предпринимательской деятельностью, а хищением государственного имущества Республики Узбекистан, поэтому и не приобщали вышеуказанные и другие документы к материалам дела. И отказывали мне в удовлетворении моих просьб и оставляли незаконный Приговор Наманганского областного суда от 4 ноября 1996 года без изменения, а мои жалобы без удовлетворения.

Но, Вы, уважаемый Шавкат Миромонович! При желании можете узнать: а) правильно ли я пишу обо всем этом, поручив найти оригиналы этих документов в соответствующих архивах Кабинета Министров РУз, ГТК РУз, Хокимията Наманганской области или в уголовном деле, а также б) спросив об этом лично у бывшего заместителя Председателя Кабинета Министров РУз И.Х.Джурабекова. А он, если является порядочным человеком и не потерял свою память, подтвердит мои показания о том, что имущество СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой", никогда не являлось и не могло быть государственной собственностью Республики Узбекистан, а являлось собственностью Российской Федерации. Именно поэтому он и удовлетворил просьбу Хокима Наманганской области Б.Рапигалива, изложенную в вышеуказанном его письме в адрес Кабинета Министров РУз от 11 октября 1993 года, № 01/15-1519. Разрешая хокимияту Наманганской области отгрузку, некоторого весьма солидного количества наших машин и механизмов, в г. Подольск Московской области в адрес СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой".

Поэтому обвинение суда о том, что я якобы расхитил государственное имущество Республики Узбекистан в особо крупных размерах, состоящих из того национализированного и проданного нам со стороны хокимията области имущества, ранее принадлежавшего СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой". И денежных средств, заработанных с помощью этого имущества, инвестированных мною на строительство собственных объектов ООО МТД "Парвоз", объявляя их государственными средствами РУз – ЭТО БОЛЬШАЯ ЛОЖЬ, НЕ ИМЕЮЩАЯ, НА МОЙ ВЗГЛЯД, АНАЛОГОВ НЕ ТОЛЬКО В НАШЕЙ СТРАНЕ, НО И ПО ВСЕМУ ПОСТСОВЕТСКОМУ ПРОСТРАНСТВУ.

И тут возникают на мой взгляд, очень уместные вопрос: почему Госкомимущество РУз издал свой незаконный Приказ № 12к–П от 9 февраля 1996 г. "О передаче имущества СМУ Международного торгового дома "Парвоз" Государственному акционерному объединению "Узнефтегазстрой", относящемуся частному сектору экономики?

Отвечая на этот вопрос, я хочу особо подчеркнуть, что доказательство незаконности этого Приказа Госкомимущества РУз, содержится в самой его преамбуле (см. Рис. 5 на стр. 6 Обращения). Ибо в этой преамбуле написано:

"В результате проверки деятельности МТД "Парвоз" по заданию Прокуратуры РУз, контрольно-ревизионной инспекцией Госкомимущества РУ выявлены факты незаконного владения имуществом СМУ-2 (участок № 7 Мосгазпроводстрой), тем самым не осуществлено исполнение поручения Кабинета Министров Республики Узбекистан, Постановления Хокима Наманганской области № 07/206 "А" от 3.06.93 года "О возврате имущества СМУ "Мосгазпроводстрой" МТД "ПАРВОЗ" ГАО "Узнефтегазстрой". Однако в течение 1993-96 гг. МТД "Парвоз" использовало все имущество СМУ безвозмездно и полученные доходы направляло в свои нужды".

Как видно из текста преамбулы рассматриваемого нами приказа Госкомимущества РУз и выделенного мною дня издания и названия Постановления Хокима Наманганской области от 13 июля 1993 г. № 07/206 "А", он содержит не ошибки, а явную ложь. Ложь о том, будто бы это постановление Хокима области было издано не 13 июля, а 3 июня 1993 года и имело заголовок или название "О возврате имущества СМУ "Мосгазпроводстрой" МТД "ПАРВОЗ" ГАО "Узнефтегазстрой".

Однако, Постановление Хокима Наманганской области от 13 июля 1993 г., 07/206 "А", изданное на узбекском языке, не имело не только такой заголовок, как это указано в Приказе Госкомимущества РУз от 9 февраля 1996 г., № 12к–П, но и не содержало никакого требования о возврате этого имущества ГАО "Узнефтегазстрой", не имеющему к этому имуществу никакого отношения (см. Рис. 6 Обращения).

Тем не менее, этот незаконный Приказ Государственного комитета по управлению государственным имуществом и поддержке предпринимательства, вместо поддержки такого предпринимателя как я, изданный против меня – предпринимателя, на основании вышеуказанных ложных данных, имело для Наманганского областного суда, решающее значение. Решающее значение, во-первых, при выдвижении против меня обвинения в хищении государственного имущества в особо крупных размерах путем его не возвращения государству, причем используя это имущество будто бы безвозмездно и полученные доходы направляя на нужды ООО МТД "Парвоз"; во-вторых, при конфискации имущества возглавляемых мною предприятий ООО МТД "Парвоз" и ООО МСК "Нарын" в пользу государства, а наше дочернее предприятие СМУ "Наманганводоводстрой" – в пользу ГАО "Узнефтегазстрой"…

При этом я хочу особо подчеркнуть, что Наманганский областной суд на странице 43 своего Приговора утверждая, что: "В целях возмещения причиненного государству ущерба признать имущество ООО МТД "Парвоз" и ООО МСК "Нарын" добытым преступным путем…", принял решение конфисковать не мое личное имущество, как это было предусмотрено действовавшими в то время статьями 53 и 167 УК РУз и статьями 211, 284 и 285 УПК РУз 1994 г. А все имущество таких юридических лиц, как общества с ограниченной ответственностью "Международный торговый дом "Парвоз" (ООО МТД "Парвоз") и "Международный спортивный клуб "Нарын" (ООО МСК "Нарын"). При этом грубо нарушая действующее законодательство, суд приговорил конфисковать не имущество, а само действующее дочернее предприятие ООО МТД "Парвоз" под названием строительно-монтажное управление или СМУ "Наманганводоводстрой", тоже являющееся юридическим лицом. Причем, даже не в пользу СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой", являвшегося ранее собственником этого имущества; и не в пользу государства, а в пользу акционерного общества, т.е. ГАО "Узнефтегазстрой", относящегося к частному сектору экономики. В пользу ГАО "Узнефтегазстрой", у которого доля государства в уставном фонде составляла всего лишь 25%. Причем, без всякого на то основания утверждая, что якобы имущество этих предприятий было добыто преступным путем.

Однако никакого обвинения против меня в том, что якобы я, добывал имущество этих предприятий преступным путем, со стороны предварительного и судебного следствия, предъявлено мне не было. И вопрос о конфискации имущества этих предприятий и самого нашего ДП СМУ "Наманганводоводстрой", во время какого либо судебного заседания не обсуждался, что могут доказать факты отсутствия в Обвинительном заключении, Протоколе заседания суда и Приговоре суда соответствующих текстов, касающихся этих вопросов.

Более того, как это было доказано выше, я никогда не наносил какого либо ущерба нашему государству. И все вышеуказанное имущество не было нажито мною преступным путем или приобретены на средства, добытые преступным путем, как об этом гласят статьи 211, 284 и 285 УПК РУз 1994 года. К тому же, в этих статьях УПК РУз нет такого понятия, как об этом написано на странице 43 Приговора Наманганского областного суда, в смысле о возможности признании имущества какого либо юридического лица добытым преступным путем. А идет речь о нажитом личном имуществе подозреваемого, обвиняемого и осужденного. Именно поэтому, если действовавшая в то время статья 285 УПК РУз 1994 года, названа, как: "Определение дальнейшей принадлежности имущества, нажитого преступным путем", то часть 1 этой статьи гласит:

"Деньги, вещи и иные ценности приобретенные обвиняемым на средства, добытые преступным путем, по приговору суда расходуются на возмещение причиненного имущественного вреда, а сумма, превышающая этот вред, обращается в доход государства" и т.д.

Поэтому этот суд, без предъявления обвинения и доказательства моей вины в таком деянии и суммы причиненного государству вреда, не имел право признавать имущество ООО МТД "Парвоз" и ООО МСК "Нарын", добытым преступным путем и конфисковать его в пользу государства, а ДП СМУ "Наманганводоводстрой", являющегося юридическим лицом – в пользу ГАО "Узнефтегазстрой", со ссылкой на незаконный приказ Госкомимущества Республики Узбекистан № 12к–П от 9 февраля 1996 года (см. стр. 6-7 Обращения).

Причем здесь, следует особо отметить, что часть 2 статьи 26 УПК РУз 1994 г. гласит: "Суд основывает приговор лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании". А в вопросах конфискации имущества юридических лиц, каковыми являются ООО МТД "Парвоз", ООО МСК "Нарын" и ДП СМУ "Наманганводоводстрой", никакого исследования доказательств о том, что их имущество было добыто якобы преступным путем, во время судебного заседания произведено не было. Ибо само такое доказательство отсутствовало в Обвинительном заключении предварительного следствия, представленном суду. Поскольку не только у меня, но и в предприятиях, которыми я руководил, не было денег, вещей и иных ценностей, приобретенных на средства, добытые преступным путем. Поэтому и арест имущества, находящихся на балансах этих предприятий был незаконным, также как и ссылка суда на их арест, также как и вся ревизия, произведенная некомпетентными ревизорами.

Уважаемый Шавкат Миромонович! Мой ответ на вопрос: - Если все это так, то как же они Вас смогли обвинить и осудить? – можно найти на страницах 9-16 моего Обращения к Вам. Поэтому здесь приведу только лишь некоторые выдержки оттуда.

Так, В 1992-1996 гг., я возглавлял ООО "МТД "Парвоз", которое было зарегистрировано решением хокима г. Намангана 24 марта 1992 года № 3/47. И оно, импортируя в нашу страну большое количество товаров народного потребления, произведенные за рубежом, на условиях предоплаты за товары в нашей национальной валюте в самом Узбекистане (значит, не используя никакие валютные средства, поступающие в нашу республику), успешно занималось их оптовой торговлей. Именно поэтому в то время не Наманганским облпотребсоюзом, а нашим предприятием – ООО МТД "Парвоз", были заполнены импортными товарами Туракурганская и Нарынская межрайбазы. А для расширения масштабов этой деятельности были открыты более 20-ти его филиалов, дочерних и зависимых предприятий, на основе решения общего собрания участников общества, которое было оформлено его протоколом № 2 от 15 апреля 1992 года.

Поэтому, для того, чтобы увеличить объем товарооборота ООО МТД "Паровоз" на основании договора с Мададкорским отделом "Узпромстройбанка" от 4 мая 1992 года, мы брали у этого банка, как это отмечено на странице 4 Акта ревизии ревизоров КРУ Минфина РУз, кредит в размере 50.000.000 (пятьдесят млн.) рублей на 12 месяцев, начиная с 11 мая 1992 года, которые был возвращены в установленный срок. В те годы в РФ и другие страны почти, что невозможно было перевести денежные средства по банковским каналам… Поэтому, для того, чтобы получить импортные товары зарубежных производителей, мы нашли способ взаиморасчетов со своими российскими партнерами и перечисляли свои денежные средства нашим узбекским предприятиям, являющимся нашими партнерами и партнерами или филиалами наших друзей из РФ. Так мы поступали и с денежными средствами в 50.000.000 рублей, полученными из банка в качестве кредита.

Уважаемый Шавкат Миромонович! Для того, чтобы Вы могли представить себе объем товарооборота нашего предприятия ООО МТД "Парвоз" в сегодняшних мерках или курсе валют, если теперь учесть, что до 1 июля 1992 года официальный курс рубля по отношению к доллару США составлял 56 копеек или $1 = 0,56 руб. (см. http://tass.ru/info/1650316), то 50.000.000 рублей кредита, в твердой валюте того времени, будет составлять 89.285.714 (восемьдесят девять млн. 285 тыс. 714) долларов США. Если, теперь не учитывая, сколько раз мы оборачивали эту сумму в товарообороте ООО МТД "Парвоз", перевести 89.285.714 долларов США на нашу национальную валюту по состоянию на 31 декабря 2017 года, то это будет 725.006.250.000 (семьсот двадцать пять млрд. 6 млн. 250 тыс.) сумов. Тогда, выражаясь терминологией некомпетентных ревизоров "общий доход" нашего предприятия, только лишь за один оборот банковского кредита в 1992 году по курсу нашей валюты по состоянию на 31 декабря 2017 года, составить, примерно 92.957.540.000 сумов, а чистая прибыль – 44.705.987.523 сумов.

При этом, товарооборот ООО МТД "Парвоз" за 1993 год составлял, как это отмечено на странице 19 Акта ревизии – 244.460.400 рублей. А вес товарооборот ООО МТД "Парвоз" с 1 апреля 1992 года по 1 октября 1995 года, как это отмечено на странице 20 Акта ревизии, составлял, в пересчете на рубли, но без учета курса и девальвации рубля, сум-купонов и сума за эти годы, примерно 471.744.000 рублей….

А если теперь обратить внимание на тот факт, что число оборотов кредита в 50.000.000 рублей (или 89.285.714 долларов США) только лишь в 1992 году составлял, около 3,6 раза, а в 1993 году – 4,88 раза. И на основании вышеприведенных данных, не учитывая тот факт, что к началу мая 1995 года из-за незаконных проверок и ревизий товарооборот ООО МТД "Парвоз" упал до нуля. Если принять, что за 1992-1995 гг. число всех оборотов, в т.ч. и собственных оборотных средств, созданных этим кредитом, а также учитывая девальвацию рубля, сум-купона и сума, достигал всего лишь 4 раза. Тогда становится очевидным, что общий товарооборот ООО МТД "Парвоз" за этот период по курсу нашей национальной валюты по состоянию на 31 декабря 2017 года составить 2.900 025.000.000 (два трлн. девятьсот млрд. 25 млн.) сумов, размер дохода – 371.830.156.189 сумов, а чистая прибыль – 178.823.950.090 сумов. При этом размер уплаченных налогов в бюджет составить – 193.006.206.099 сумов.

При этом ООО "МТД "Парвоз" свою чистую прибыль практически полностью направляло на свое развитие в форме внутренних инвестиций на новое строительство, реконструкцию и капитальный ремонт объектов, числящихся на его собственном балансе и на балансах своих филиалов, дочерних и зависимых предприятий. А для того, чтобы узнать о каких объектах идет речь, смотрите страницу 10 Обращения.

Кроме всего этого местные органы власти просили ООО "МТД "Парвоз" в моем лице оказать помощь в выполнении задач, вытекающих из Указа Президента Республики Узбекистан и решений Кабинета Министров Республики Узбекистан о развитии футбола и других видов спорта. Поэтому оно полностью финансировало футбольную команду "Нарын", которая участвовала в первой лиге Чемпионата Республики Узбекистан в 1993-1994 гг. Поэтому наши расходы только лишь на содержание футбольной команды, числившейся на балансе ООО МСК "Нарын", определенные при курсах национальной валюты Узбекистана по состоянию на 1 июля 1994 года и 31 декабря 2017 года, составили, около 80.935.700.000 сумов.

Несмотря на такую огромную и полезную работу и нормы ст. 36 Закона РУз "О предприятиях в Республике Узбекистан" где было установлено требование о том, что: "Все виды проверок и ревизий не должны нарушать нормальную работу предприятий", расчетный счет ООО "МТД "Парвоз" в банке был незаконно закрыт по указанию Прокуратуры РУз 6 апреля 1993 года по неизвестной нам причине. А этот факт зафиксирован и на странице 5 Акта ревизии ревизоров КРУ Минфина РУз. А затем, в нем, следственными органами Прокуратуры РУз, проводились многочисленные незаконные проверки и ревизии его финансово-хозяйственной деятельности (далее – ревизии), при участи Прокуратуры Наманганской области. Причем в противовес закону к этим проверкам и ревизиям привлекались некомпетентные работники КРУ Минфина РУз и других государственных органов, и только один раз – работники аудиторской фирмы.

Такие незаконные проверки и ревизии, не обнаружившие практически никаких серьезных нарушений, за что можно было бы наказать кого-то в уголовном порядке, проводились вплоть до 6 мая 1995 года, почти непрерывно, не давая нам покоя и приведя к практическому прекращению деятельности ООО "МТД "Парвоз".

Непрекращающиеся в ООО МТД "Парвоз" проверки и ревизии сильно мешали мене не только в моей предпринимательской, но и научной деятельности. Поскольку я в то время завершал и опубликовывал основные свои научные работы и готовился защитить диссертацию на соискание ученой степени доктора экономических наук. А это являлось итогом моей длительной научной деятельности, которая была совмещена с моей профессиональной работой в партийных, советских и хозяйственных органах. И в свое время была одобрена Бюро ЦК Компартии Узбекистана и Президиумом Верховного Совета Узбекской ССР, на примере внедрения новых методов управления и хозяйствования в колхозе "Коммунизм" Нарынского района Наманганской области. А мою научную деятельность до обретения Узбекистаном своей государственной независимости могут доказать мои статьи опубликованные не только в научных изданиях. Но и в таких газетах, как, например, "Правда", "Правда Востока", "Сельская правда" и т.д., а после обретения независимости Узбекистана в СМИ РФ, др. стран участниц СНГ и дальнего зарубежья, в т.ч. и в их интернет изданиях и журналах. Большинство, из этих работ впоследствии я собрал и опубликовал и на моем собственном сайте www.fundamental-economic.uz, имеющем государственную регистрацию в качестве СМИ с 2013 года.

Понятно, что вопиющее беззаконие, которое творилось со стороны следственных органов прокуратуры, от чего, я к тому времени очень устал, не могло продолжаться вечно. А мои устные и письменные обращения в прокуратуру с просьбой прекратить незаконные проверки и ревизии не давали никаких результатов. Поэтому я 11 мая 1995 года, с Жалобой на незаконные действия работников следственных органов Прокуратуры РУз и по вопросам ареста расчетного счета ООО "МТД "Парвоз" в банке; проведения в нем многочисленных незаконных проверок и ревизий, прямо обратился в адрес Первого Президента Республики Узбекистан Ислама Каримова (см. Рис. 1.1-1.4 Обращения).

Однако это мое Обращение Первому Президенту РУз оставалось безрезультатно. И, в этот период я, как-то случайно познакомившись с работниками газеты "Инсон ва ?онун", рассказал им об этом вопиющем беззаконии, которые, взяв у меня копию моей жалобы, повторно передали ее в аппарат Президента Республики Узбекистан, где-то в конце ноября или начале декабре 2005 года.

По этой причине в Наманган приехал первый зам. Генерального прокурора РУз У.Ч.Худайкулов, поскольку опят в нарушение закона моя жалоба была передана для рассмотрения и принятия мер в саму Генпрокуратуру РУз. Поэтому прокурор Наманганской области Х.М.Сабиров, пригласив меня к себе 4 января 1996 года, сообщил о том, что по моей Жалобе, поданной на имя Первого Президента Республики Узбекистан, из Ташкента приехали работники Прокуратуры РУз. А потом попросил меня написать объяснительную записку, а также представить отчет аудиторской фирмы "Ватан" от 6 мая 1995 года о результатах аудиторской проверки, которая также была проведена незаконно на основании постановления следователя Наманганской областной прокуратуры Н.Абдурахманова от 4 мая 1995 года № 18/95. Но я один экземпляр этого отчета прилагал к своей Жалобе, переданной в адрес Первого Президента Республики Узбекистан (см. Рис 1.4 Обращения). Поэтому вначале отказался представить запрашиваемый им документ, говоря, что он приложен к моей жалобе. Но затем, во избежание от недоразумений, официально представил этот документ, который был приложен к моей объяснительной записке от 5 января 1996 года № 15. А ее официально принял у меня старший следователь Наманганской областной прокуратуры Х.Умирзаков, что подтверждается его отметкой, сделанной им собственноручно на последней странице копии этого документа (см. Рис. 11.3 Обращения).

В этой своей объяснительной записке я кроме ответа на те вопросы, которые мне задал Прокурор области, просил от него еще и восстановления законности и прекращения незаконных проверок нашего предприятия. Но вместо этого со стороны прокурора области была инициирована новая незаконная ревизия нашего предприятия. Поскольку на второй половине того же дня, 5 января 1996 года, к нам в офис явился старший следователь прокуратуры области Х.Умирзаков, и предъявил мне свое незаконное постановление о назначении документальной ревизии в ООО "МТД "Парвоз". Однако представить его копию мне наотрез отказался. В этом постановлении указывалось, что к ревизии нашего предприятия привлекаются ревизоры КРУ Минфина РУз по Наманганской области М.Якуббаев и Т.Пулатов.

По этой причине я, указав на незаконность вынесенного им постановления, возразил против проведения назначенной им ревизии. И, разъяснил ему, что если действовавший в то время Закон РУз "О прокуратуре" полномочиями по назначению ревизии негосударственных предприятий не наделил прокуроров, то статьи 36 и 37 УПК РУз такими полномочиями не наделил следователя. А статья 201 УПК РУз, дала ему только лишь право требовать представления результатов ревизии, назначенной со стороны руководителя предприятия, в установленный им срок. Предоставив исключительное право назначения такой ревизии только лишь руководителю предприятия, при условии, если против кого-либо из материально-ответственных работников предприятия возбуждено уголовное дело.

Однако в то время, то есть вплоть до 8 января 1996 года против меня, человека, не являющегося материально-ответственным лицом. Или кого-либо из материально-ответственных лиц нашего предприятия какое-либо уголовное дело возбуждено не было. И тогда я полагал, что такое дело лично против меня никогда не может быть возбуждено. Ибо я никогда не совершал и в мыслях не держал совершить, какое-либо экономическое или другое преступление. Именно поэтому ни следователи Прокуратуры РУз, ни старший следователь областной прокуратуры Х.Умирзаков и ни другие работники Наманганской областной прокуратуры, никогда и не возбуждали против меня, какое-либо уголовное дело.

Тем не менее, ст. следователь прокуратуры Наманганской области Х.Умирзаков, которому я вовсе не доверял, превысив свои полномочия, также как и другие его коллеги, 5 января 1996 года, вынес постановление о назначении ревизии в ООО "МТД "Парвоз". А это является не иначе как должностным преступлением, совершенным с его стороны. Именно это обстоятельство и вызывало мое законное возмущение и возражение против ревизии, назначенной с его стороны. Но он даже и слушать меня не хотел, сославшись на то обстоятельство, что якобы по моей жалобе в Наманганскую областную прокуратуру приехал сам первый заместитель Генерального прокурора РУз Усман Чиназович Худайкулов, и на проведении такой ревизии настаивает именно он и прокурор области Х.М.Сабиров. Поэтому я после недолгого спора, как это бывало и раньше, согласился на проведение такой незаконной ревизии и представил им бухгалтерские документы за 1995 год, которые в тот момент находились в офисе. И потребовал от них принять эти документы, на основании соответствующей их описи согласно ст. 202 УПК РУз. На что они ответили отказом. При этом сославшись на то обстоятельство, что уже наступил конец рабочего дня. Но, пообещав все формальности уладить впоследствии, они, не приступая к ревизии, полученные документы положили в сейф, находившейся в моем кабинете, опечатали его и ушли.

Но я накануне этих событий получил из Международной Академии информатизации, сообщение о том, что 4 января 1996 года я, на конкурсной основе избран в состав ее действительных членов (или академиков). Поэтому я был приглашен и должен был поехать в Москву, в ее главный офис, который расположен там, не позднее 8 января 1996 года. Понятно, что я испытывал огромную радость по поводу этого, одного из замечательных события в моей жизни того периода. И, находясь в состоянии эйфории, горел желанием прибыть в Москву в установленный срок. А все это может подтвердить копия диплома № 10-6594 о моем избрании действительным членом МАИ, который был выдан мне 15 января 1996 года.

По этой причине я, не только переоценил свои собственные возможности, но еще к тому же недооценил грязные возможности следователей Прокуратур РУз и Наманганской области по фабрикации уголовных дел. И, считая действия старшего следователя прокуратуры Х.Умирзакова, по поручению зам. Генпрокурора РУз и прокурора области, не только незаконными. Но и преследованием за мою жалобу – еще одним преступлением, совершенным с их стороны, решил разобраться с этим вопросом после возвращения из Москвы. И уехал туда – в Москву, без предупреждения об этом работников прокуратуры. Ибо на это я имел полное право. Так как в то время против меня никакое уголовное дело возбуждено не было, и я имел полное право принимать любое решение, не противоречащее закону, в том числе и по отбытию в г. Москву без предупреждения работников прокуратуры. Поскольку я не давал им "Подписку о надлежащем поведении" из-за того, что против меня никогда не было возбуждено уголовное дело.

В силу всего этого я, разъяснив сотрудникам своего предприятия, незаконность действий старшего следователя прокуратуры Х.Умурзакова и привлеченных им ревизоров, издал приказ о недопустимости проведения незаконной ревизии в наших предприятиях. И, возложив на главного бухгалтера Ж.С.Исломовой временное исполнение своих обязанностей, поручил ей изъять бухгалтерские документы за 1995 год, которые ревизоры КРУ Минфина РУз по Наманганской области обманным путем завладев, положили в наш сейф и опечатали его по поручению следователя прокуратуры. А также опечатать мой кабинет до моего возвращения из Москвы, что впоследствии и было исполнено с ее стороны.

Но такой мой поступок был истолкован со стороны следователей прокуратуры, как побег от якобы законного их преследования и 8 января 2006 года против меня, впервые за всю мою жизнь, было возбуждено уголовное дело. А 12 января 1996 года – выдан ордер на взятие меня под стражу на ложном основании: за то, что будто бы я, завладев не чужими, а бухгалтерскими документами своего предприятия, скрылся в неизвестном направлении. Причем, этот ордер был выдан, несмотря на то обстоятельство, что бухгалтерские документы были представлены следователям прокуратуры главным бухгалтером общества Ж.С.Исламовой за 2 дня до его выдачи, т.е. 10 января 1996 года.

Но, вернувшись из Москвы в Ташкент где-то в конце января 1996 года с аналогичной просьбой, я опять был вынужден обратиться в редакцию газеты "Инсон ва ?онун". И они, чтобы защитить от незаконного преследования следственных органов прокуратуры, в начале приняли меня на работу – в должность обозревателя этой газеты по экономическим и правовым вопросам. А этот факт может подтвердить моя статья под заголовком "И?тисодиет фани тара??иет омили", опубликованная на странице 1-2 газеты "Инсон ва ?онун" № 2 от 13 февраля 1996 года (см. Рис. 11 Обращения). А потом они организовали мои встречи с работниками аппарата Президента, с председателем Конституционного суда Республики Узбекистан М.Ишановым и одним из ответственных работников Прокуратуры РУз, которым я, рассказав обо всем вышеизложенном, просил их помочь мне в прекращении незаконного преследования. Однако все это ни чем мне не помогло. А возможно даже и усугубило мое и без того сложное положение. Поскольку 6 марта 1996 года я уже был взят под стражу в г. Ташкенте…

Уважаемый Шавкат Миромонович! Выше я приводил текст, статьи 11 УПК РУз, поэтому ниже хочу особо отметить и следующие факты.

Члены следственной группы Прокуратуры РУз, проводившие незаконное расследование моей предпринимательской деятельности. Судьи Наманганского областного суда и ВС РУз, занимавшиеся разбирательством моего уголовного дела, сфабрикованного следователями прокуратуры, являлись профессионально некомпетентными людьми, как юристы, с точки зрения требований стать 11 УПК РУз.

Ибо они, не говоря уж о точном соблюдении законам в соответствии со статьей 11 УПК РУз, не знали не только законодательные акты, касающиеся предпринимательства, такие, как о собственности, предприятиях, хозяйственных обществах и товариществах, Гражданский кодекс РУз и т.д., но и касающиеся непосредственно их профессиональной деятельности, а именно: законы о судах, прокуратуре, уголовный и уголовно-процессуальный кодексы. И самое главное тот факт, что они не знали, что в соответствии с принципами законности статьи 11 УПК РУз, собранные ими доказательства являются недопустимыми доказательствами, не имеющими юридической силы.

От них не отличались и ревизоры, незаконно привлеченные со стороны ст. следователя Наманганской областной прокуратуры Х.Умурзакова из Контрольно-ревизионного управления Минфина РУз 5 января 1996 года. Из КРУ Минфина РУз, основной задачей, которого является не документальные ревизии предприятий негосударственного или частного сектора экономики, а государственный финансовый контроль, за целевым использованием средств Государственного бюджета Республики Узбекистан, бюджетов государственных целевых фондов и внебюджетных фондов бюджетных организаций. Думается, именно поэтому с подачи ревизоров КРУ Минфина РУз, не отличавших собственность обществ с ограниченной ответственностью, от личной (частной) собственности физических лиц и государственной собственности, я был обвинен и осужден за хищение НЕ СУЩЕСТВУЮЩЕЙ государственной собственности РУз в особо крупном размере, в тех предприятиях, на балансе которых никогда не было и не могло быть такого имущества.

Мою правоту о том, что ревизоры, следователи и судьи были не только профессионально некомпетентными, но и безграмотными людьми; настоящими фальсификаторами не каких-то протоколов общих собраний обществ с ограниченной ответственностью, а самих законов и подзаконных актов, о чем говорилось выше, могут подтвердить и то обстоятельство, что они, если в эпизоде 16 обвинили меня в том, что они сами совершили, т.е. в самоуправстве и завладении не чужими, а собственными документами. А первый зам. председателя Верховного суда РУз А.Ишметов не знает, что не существует статья УК РУз о ЗАХВАТЕ документов. То в главном эпизоде своего обвинения, т.е в ЭПИЗОДЕ 1.2 (см. стр.24-40 Обращения), они для того, чтобы любой ценой обвинить и осудить меня в хищении государственного имущества в особо крупном размере, придумали "Закон" РУз "О преобразовании органов местной власти Республики Узбекистан", которого Олий Мажлис РУз никогда не принимал. И обвинили меня в неподчинении ст. 6 этого несуществующего "Закона".

Таким образом, в этом эпизоде следствие и суд свое обвинение о хищении национализированного имущества СМУ-2 треста "Мосгазпроводстрой" путем его не возвращения государству, построили на том основании, что я не подчинился несуществующему требованию в Постановлении Хокима области от 13 июля 1993 года № 7/206 "А" о возврате этого имущества государству. Причем, со ссылкой на никогда Олий Мажлисом РУз не принятый Закон РУз.

А в ЭПИЗОДЕ 6, где идет речь о проведении торговых операций по скупке и продаже 8.500 комплектов постельного белья и 62.580 кг кровельной стали тоже были построены на основе не существующего "Положения о порядке применения договорных цен на товары производственно-технического назначения и товары народного потребления", якобы утвержденного Постановлением Госкомцен РУз № 6/1 от 9 января 1992 года.

А если некомпетентные следователи прокуратуры при этом имели в виду подзаконный акт под названием "Временное положение о порядке применения договорных (свободных) цен на товары производственно-технического назначения, товары народного потребления и услуги" от 9 января 1992 года № 6/1, то ограничения торговых надбавок в пределах до 20%, предусмотренные этим Временным положением, разработанным на основании пункта 13 Постановления Кабмина РУз № 4 от 9 января 1992 года, на которое сделана ссылка предварительным следствием на стр. 6 Обвинительного заключения, распространялась не на всех субъектов хозяйственной деятельности, осуществляющих торговые операции, а только лишь на изготовителей продукции РУз, каковыми ни ООО МТД "Парвоз", ни ООО МСК "Норин" и ни ООО "Узпромторгинвест", не являлись.

А в эпизоде 11 суд обвинил и осудил меня по пункту "а" части 4 статьи 167 УК РУз 1994 года за хищение средств ООО МСК "Нарын" в сумме 3.054 сума. Однако 29 августа 1994 года УК РУз 1994 года еще не вступал в законную силу (ибо этот кодекс, вступил в законную силу с 1 апреля 1995 г.). Поэтому тогда действовал УК РУз 1959 года, в котором хищение государственного и общественного имущества путем присвоения и растраты рассматривалось в его статье 117. А в соответствии с разъяснением пункта 1 Постановления Верховного совета РУз "О порядке применения некоторых статей Уголовного кодекса об административных правонарушениях" от 9 декабря 1992 года № 752-ХII "крупным размером" хищения считался – ущерб на сумму, пятидесятикратно превышающую установленный минимальный размер заработной платы.

В августе 1994 года в соответствии с Указом Президента РУз "О повышении с 1 августа 1994 года размеров оплаты труда, пенсий и стипендий" от 25 июля 1994 года № УП-925, минимальная зарплата была равной 100 сумам. Поэтому, особо крупный размер хищения по ч. 3 ст. 117 УК РУз 1959 года, составлял (100х50=) 5.000 сумов, что почти на 39% больше, чем стоимость билетов равная 3.054 сумам. Значит, в этом эпизоде имеет место неправильное применение нормы УК РУз 1994 года.

Практически аналогичная ситуация имеет место и в Эпизодах 12 и 15.

Теперь я хочу остановиться на своих

ПРЕДЛОЖЕНИЯХ
по коренному реформированию судебной системы, органов прокуратуры и следствия, а также по совершенствованию норм некоторых
законодательных и подзаконных актов,
изложенных на страницах 55-59 моего Обращения к Вам, внеся к ним некоторые дополнения, изменения и поправки.

Уважаемый Шавкат Миромонович! Столкнувшись с вопиющими нарушениями законов со стороны работников прокуратуры и судий, в результате которых я был обвинен и осужден по сфабрикованному уголовному делу, я начал изучать не только наш, но т опыт других стран относительно их судебной системы, органов прокуратуры и следствия, а также нормы уголовного законодательства. Поэтому пришел к выводу о необходимости коренного реформирования судебной системы, органов прокуратуры и следствия в нашей стране. А также совершенствования норм некоторых статей УК, УПК РУз и др. законов и подзаконных актов, для того, чтобы впредь в Узбекистане от некомпетентных, безграмотных и коррумпированных следователей, прокуроров, судей и ревизоров ГлавКРУ, не пострадал ни один предприниматель.

Учитывая, что предлагаемые мною предложения применяются в мировой практике достаточно успешно и длительное время, я решил изложить их в очень краткой форме.

1. При реформировании судебных органов предлагаю создать суд присяжных. Суд присяжных, являющийся формой судопроизводства по уголовным делам, при которой вопросы факта, то есть вопросы о том, было или не было совершено само преступление, совершил ли подсудимый данное преступление, в том числе виновен ли подсудимый в его совершении, заслуживает ли он снисхождения, решают не профессиональные судьи-юристы, в наших условиях, склонные стать коррупционерами, как об этом утверждаете Вы. А коллегия граждан-неюристов, сформированная методом случайной выборки. Решение вопросов права - юридическая квалификация содеянного, назначение наказания, разрешение гражданского иска и т. д. остается за профессиональным судьей, председательствующим в судебных заседаниях.
Тогда у граждан Республики Узбекистан, освобождаемых с Вашей стороны от репрессивных судейских троек, наподобие внесудебных репрессивных троек НКВД СССР времен Сталина, у них впервые в истории, появиться право участвовать в осуществлении правосудия в качестве присяжных заседателей. Присяжных заседателей при рассмотрении судами первой инстанции подсудных им уголовных дел. Так, что в ближайшее время необходимо подготовить и принять Закон РУз "О присяжных заседателях судов общей юрисдикции в Республики Узбекистан", с внесением соответствующих изменений и поправок в УК, УПК и другие законы РУз. Поэтому ниже к данным Предложениям прилагаю Проект Закона РУз "О присяжных заседателях судов общей юрисдикции в Республики Узбекистан" (см. стр. 57-59 Обращения).

2. Предлагаю исключить из компетенции Генерального, областных и районных прокуроров полномочия по процессуальному руководству предварительным следствием. А такая необходимость, в свою очередь, потребует упразднения дискредитировавшего себя Прокуратуры Республики Узбекистан.
Поэтому предлагаю:
2.1. Упразднить Генеральную прокуратуру Республики Узбекистан, при котором Министерство юстиции может возглавить: или Генеральный прокурор РУз, как, например, в США, являясь одновременно и главой Министерства юстиции; или просто Министр юстиции РУз, как это имеет место сейчас.
2.2. Создать в составе Министерства юстиции Управление прокуроров Узбекистана. Прокуроров, носящих не военную форму офицеров, а гражданскую одежду или судейскую мантию во время судебного процесса, в котором они участвуют в качестве государственных обвинителей. При этом с целью обеспечения состязательности судебных процессов статус прокуроров по-настоящему должен быть приравнен со статусом адвокатов (и/или защитников), защищающих подозреваемых, обвиняемых и подсудимых.

3. Предлагаю создать Следственный комитет Республики Узбекистан. Следственный комитет РУз, непосредственно подчиненный и подотчетный Президенту Республики Узбекистан и являющийся специальным государственным органом, не входящим в систему центральных исполнительных органов нашей республики и осуществляющий дознание, следствие, оперативно-розыскную деятельность и вытекающие из них иные функции. Функции, которые относятся сейчас к ведению Прокуратуры РУз, МВД РУз и СНБ РУз. При этом думаю, что в ведении МВД РУз можно оставить дознание и оперативно-розыскную деятельность.
Значит, уважаемый Шавкат Миромонович, руководство деятельностью Следственного комитета РУз должен осуществлять сам Президент Республики Узбекистан, т.е. Вы, как это имеет место, например, в Российской Федерации.
Ибо часть 3 статьи 1 Федерального закона России "О Следственном комитете Российской Федерации" № 403-ФЗ от 28 декабря 2010 года, гласит, что:
"Президент Российской Федерации осуществляет руководство деятельностью Следственного комитета, утверждает Положение о Следственном комитете Российской Федерации и устанавливает штатную численность Следственного комитета, в том числе штатную численность военных следственных органов Следственного комитета".
Тогда никакой оппозиционер не сможет упрекнуть и обвинять Вас во вмешательстве в дела предварительного следствия, если Вы возьмете какое либо уголовное дело под свой личный контроль или поручите председателю Следственного комитета РУз, разобраться и доложить о таких уголовных делах, имеющих общественный резонанс и т.п.

4. Для того чтобы реализовать право Президента Республики Узбекистан, изложенного в части 1 статьи 93 Конституции Республики Узбекистан, предлагаю изложить диспозицию статьи 2 Закона РУз "О высшем судейском Совете Республики Узбекистан", в следующей редакции:
"Высший судейский совет Республики Узбекистан (далее - Совет) является органом судейского сообщества, оказывает содействие в обеспечении соблюдения конституционного принципа независимости судебной власти в Республике Узбекистан и реализации конституционного права Президента Республики Узбекистан, выступать в качестве гаранта соблюдения прав и свобод граждан, Конституции и законов Республики Узбекистан".
В связи с выдвижением первого предложения, предлагаю:
а) Дополнить диспозицию статьи 6 Закона РУз "О высшем судейском Совете Республики Узбекистан" следующей задачей:
"разработка проекта решения Президента Республики Узбекистан по жалобам граждан по поводу несостоятельности и незаконности приговоров судебных органов, после рассмотрения таких жалоб, со стороны Председателя Верховного суда Республики Узбекистан в порядке надзора и оставлении изложенных в этих жалобах просьб, без удовлетворения".
б) Дополнить диспозицию статьи 7 Закона РУз "О высшем судейском Совете Республики Узбекистан" следующим полномочием:
"вносить на рассмотрение Президента Республики Узбекистан проект его решения по жалобам граждан по поводу несостоятельности и незаконности приговоров судебных органов, после рассмотрения таких жалоб, со стороны Председателя Верховного суда Республики Узбекистан в порядке надзора и оставлении изложенных в этих жалобах просьб, без удовлетворения".
При этом если будет принят мой или другой проект Закона РУз "О присяжных заседателях судов общей юрисдикции в Республики Узбекистан", то необходимо учесть и этот вопрос в законе РУз "О высшем судейском Совете Республики Узбекистан".

5. В связи с внесением предложений пункта 4, предлагаю дополнить статью 93 Конституции Республики Узбекистан вторым и третьим пунктами в следующей редакции:
"имеет право рассматривать и принимать необходимые решения по жалобам граждан по поводу несостоятельности и незаконности приговоров судебных органов, после рассмотрения таких жалоб со стороны Председателя Верховного суда Республики Узбекистан в порядке надзора и оставлении изложенных в этих жалобах просьб, без удовлетворения";
поручает подготовку проектов решений по жалобам граждан, предусмотренных пунктом два первой части стать 93 Конституции Республики Узбекистан, Высшему судейскому Совету Республики Узбекистан".

6. Предлагаю:
- восстановить статью 53 Уголовного кодекса РУз в следующей редакции:
"Конфискация имущества состоит в принудительном безвозмездном изъятии в собственность государства всего или части имущества, являющегося частной (личной) собственностью осужденного";
или же дополнив эту статью возможностью конфискации имущества, предусмотренного в статьях 211, 284 и 285 УПК РУз, исключив возможность их конфискацию на основании перечисленных статей УПК РУз.

7. С учетом разъяснений, изложенных в Постановлении Пленума Верховного суда РУз "О некоторых вопросах применения норм уголовно-процессуального закона о допустимости доказательств" от 24 сентября 2004 г. № 12, предлагаю:
- изложить ст. 82 УПК РУз в следующей редакции:
"Статья 82. Обстоятельства, подлежащие доказыванию
1. При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию:
1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;
3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;
5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;
6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;
7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;
8) обстоятельства, подтверждающие, что имущество, подлежащее конфискации в соответствии со статьями 211, 284 и 285 Уголовно-процессуального кодекса Республики Узбекистан, в виде денег и иных ценностей, действительно были нажиты преступным путем;
2. Подлежат выявлению также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления".
- дополнить Уголовно-процессуальный кодекс РУз, скажем, статьей 951, под названием "Недопустимые доказательства", в которой должны быть предусмотрены следующие нормы:
"1. Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 82 настоящего Кодекса.
2. К недопустимым доказательствам относятся:
1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде;
2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности;
3) результаты ревизии предприятия, назначенного не руководителем этого предприятия, а постановлением следователя, особенно в тех случаях, когда такое действие следователя, осуществлено до возбуждения уголовного дела в отношении материально-ответственных лиц предприятия;
4) иные доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса".
- учитывая статью 201 УПК РУз и то обстоятельство, что в соответствии с Законами РУз "Об общества с ограниченной и дополнительной ответственностью" и "Об акционерных обществах и защите прав акционеров", назначение ревизии в таких обществах входит в компетенцию общего собрания, единоличных руководителей и других исполнительных органов таких обществ, исключить из Уголовно-процессуального кодекса РУз главу 221 под названием "Ревизия".

8. Учитывая тот факт, что по нашему – узбекскому законодательству, право собственности состоит из триады полномочий, т.е. прав владения, пользования и распоряжения. А Уголовный кодекс РУз это обстоятельства не учитывает и до сих пор остается в плену социалистических понятий и их определений в этом вопросе. Поэтому и хищение чужого имущества, путем присвоения, вверенного виновному или находящееся в его ведении, должна быть квалифицирована, как превращение чужой собственности в свою частную (личную) собственность виновного, с оформлением на его имя вышеуказанной триады полномочий собственника. Иначе назвать какое либо деяние, похожее на это деяние нельзя называть хищением чужого имущества путем присвоения, вверенного виновному (или находящееся в его ведении). В силу этих обстоятельств, предлагаю разделить статью 167 Уголовного кодекса РУз на два равноценных статей. Например, на статью 167 под названием "Хищение путем присвоения" и статью 1671, под названием "Хищение путем растраты".
Тогда, если диспозицию статьи 167 УК РУз можно изложить в следующей редакции:
"Хищение путем присвоения чужого имущества, вверенного виновному, на основании превращения этого имущества в его собственность, с юридическим оформлением на него триады полномочий собственника, т.е. прав владения, пользования и распоряжения, -
наказывается…", то диспозицию статьи 1671 УК РУз можно изложить в следующей редакции:
"Хищение путем растраты чужого имущества, вверенного виновному, -
наказывается…".
Помимо этого необходимо учесть, что по этим статьям могут быть привлечены к уголовной ответственности только лишь материально ответственные лица предприятия, которым могут быть вверены или находится в их ведено какие либо материальные ценности и/или имущество предприятия, где они работают по договору найма….

9. Дополнить "Положение о Главном контрольно-ревизионном управлении Министерства финансов Республики Узбекистан и его территориальных контрольно-ревизионных управлениях", утвержденное Постановлением Кабинета Министров РУз от 30 июня 2015 г. № 173 пунктом IX, под названием: "Функции, запрещенные ГлавКРУ и контрольно-ревизионным управлениям в Республике Каракалпакстан, областях и городе Ташкенте". И в этом пункте данного Положения закрепить норму, согласно которой:
"25. ГлавКРУ и контрольно-ревизионным управлениям в Республике Каракалпакстан, областях и городе Ташкенте запрещается проводить ревизии финансово-хозяйственной деятельности предприятий, частного сектора экономики.
26. Начальникам ГлавКРУ и контрольно-ревизионных управлений в Республике Каракалпакстан, областях и городе Ташкенте, принять к сведению, что согласно действующему уголовному законодательству (ст. 201 УПК РУз) дознаватели, следователи и суды не имеют права назначать ревизии финансово-хозяйственной деятельности частных предприятий, обществ с ограниченной и дополнительной ответственностью и акционерных обществ и привлекать к ним ревизоров из ГлавКРУ и контрольно-ревизионных управлений в Республике Каракалпакстан, областях и городе Ташкенте".

Уважаемый Шавкат Миромонович! Завершая свое Открытое письмо, адресованное Вам, во-первых, убедительно прошу вас разобраться с моим делом, с целью отмены Приговора Наманганского областного суда от 4 ноября 1996 года и Определения Судебной коллеги по уголовным делам Верховного суда РУз по моей кассационной жалобе, построенных на основе: Сфабрикованного уголовного дела. Недопустимых доказательств, не имеющих юридической силы. А также, выводов и решений суда, противоречащих Конституции и конституционному Закону РУз "Об основах государственной независимости Республики Узбекистан". Причем, вынесенных, с целью наказать меня за мою жалобу, поданную на имя Первого Президента Республики Узбекистан И.Каримова в 1995 году, по поводу непрерывных незаконных проверок и ревизий, в ООО МТД "Парвоз", организованных со стороны Генпрокуратуры РУз. Ибо в результате таких проверок и ревизий этого, нашего предприятия, его деятельность была полностью прекращена…

Во-вторых, прошу Вас обратить свое внимание к моим Предложениям по коренному реформированию судебной системы, органов прокуратуры и следствия, а также по совершенствованию норм некоторых законодательных и подзаконных актов...

С глубоким уважением
Рустамжон Абдуллаев
9 марта 2018 года.