Инспектору кавалерии Туркфронта
Командир Ремонтного кавалерийского дивизиона Туркфронта 22.06.1921
Рапорт.

Представляя при сем рапорта командира 1 эскадрона тов. Новокрещеного Зиновия и дивизионного адьютанта Зырина Алексея, подлежащих увольнению в бессрочный отпуск как бывших офицеров (приказ РВСР №711/420), прошу Вашего соответствующего ходатайства об оставлении т. Новокрещенова и т. Зырина в рядах Красной армии на службе во вверемнном мне дивизионе, как лиц вполне доказавших безпорочной службой, знанием дела и неустанной работой в деле формирования дивизиона свою преданность Рабоче-Крестьянской власти. Товарищи Зырин и Новокрещенов за время службы в рядах Красной армии неоднократно занимали ответственные командные посты и будучи в боевой обстановке с честью выполняли возлагаемые на них задачи. Увольнение в безсрочный отпуск указанных лиц весьма вредно отразится на дальнейшем ходе дела формирования Ремонтного кавалерийского дивизиона, так как
заменить т. Зырина и т. Новокрещенова совершенно некем. Приложение - рапорта тт. Зырина и Новокрещенова за
№№20 и 1 и аттестация №1183.

Командир дивизиона /В.Качурин - неразб./, военный комиссар /Садников - неразб./

***

Командиру ремонтно-кав. дивизиона Туркестанского фронта
Рапорт
29.06.1921
Троицкий лагерь

Доношу, что по демобилизации старой армии в 1918 году 10 апреля я отправился на жительство в гор. Казань, где у меня
в то время жил брат. По прибытии в гор. Казань я поступил на службу в Казанское районное управление водного транспорта
на должность конторщика, куда был принят в первую очередь, как служивший по судоходству до поступления на военную службу
в 1913 году.

Будучи на гражданской службе в период формирования Красной армии я неоднократно подавал заявления о желании
поступить в ряды Красной армии, но будучи в Казани лицом мало известным, меня не принимали ибо поступить в Кр. армию
в то время была нужна особая протекция, тем более, что формированием частей армии в г. Казани заведовал бывший капитан
тов. Колесников, который, по слухам, набирал лиц ему хорошо известных и впоследствии, первым примкнул к восставшим при взятии Казани чехословаками, следователь оказался ярым белогвардейцем и набирал себе равных.

В августе 1918 года гор. Казань неожиданно была занята чехословаками и наше учреждение эвакуироваться не успело. Через три дня по занятию Казани правительством Учредилки была объявлена мобилизация всех офицеров, которая протекала довольно слабо. Ввиду этого, власти белых однажды ночью через посредство квартальных комитетов, потребовали всех живущих в соответствующих кварталах офицеров
под угрозой чуть не расстрела. По мере явки нас в указанное /время - зачеркнуто и вписано "место"/ мы все были вооружаемы и
отправлены в казармы, оттуда нас за ворота уже не выпускали.

Вечером того же дня часть была отправлена на позицию, а часть -
на охрану складов, куда попал и я. Сменившись с охраны складов я был назначен начальником связи Мусульманского кав.
дивизиона, в каковой должности и вышел из Казани, после оставления ее чехами. Вскоре наш дивизион был отправлен
на формирование в г. Уфу и участия в боях не принимал. Впоследствии дивизион был переименован в Уланский полк
и я был назначен полковым адьютантом. Состоя на службе в Уланском полку, где преимущественно преобладал офицерский состав из бывших офицеров кавалерии старой армии (дворян, князей и баронов), следовательно, совершенно чуждый мне по сословному происхождению, я чувствовал себя очень скверно и стремился уйти из этой среды. Кроме того в полку процветало
сильное пьянство среди офицеров и я как /совершенно - зачеркнуто/ человек не пьющийсовершенно, был еще более в
безвыходном положении.

При больших усилиях мне удалось уйти из полка и прикомандироваться к Штабу Запасной армии, откуда
я был назначен в 29-й Оренбургский казачий полк, где и занял должность полкового адьютанта. Должен отметить, что в
казачьем полку, в сравнении с уланским, гораздо проще, так как офицерский состав был исключительно из простых казаков.
Участвовав с полком в походах я участия в боях не принимал, так как находился в полковой канцелярии в обозе 1-го и 2-го
разрядов.

Во время стоянки полка в 1919 году близ Оренбурга мне было известно, что казаки ведут переговоры с красноармейцами о сдаче и я неоднократно просил казаков узнать у т. красноармейцев, что сделают они, если им офицер сдастся в плен или перейдет на их сторону, на что я получал ответы, что теперь расстреливают меньше и, возможно, что останешься жив. С этих пор я сильно задумался о том, чтобы перейти на сторону Красной армии, дабы сражаться в рядах своих братьев, против насильников, в среду коих я попал по недоразумению. Гланым образом меня держала мысль, что я
могу быть расстрелян, только потому что я белый офицер. В конце августа 1919 года я пытался перейти на сорону Советских войск,
но не попал туда, куда нужно, а наткнулся снова на белых.

В первых числах сентября 1919 года в полку началось
определенное настроение в пользу перехода на сторону Советских войск и это настроение поддерживалось большинством
офицеров полка. Седьмого сентября 1919 года нами из полка была послана делегация в сторону гор. Актюбинска для
переговоров с красными войсками о сдаче. Получив ответ о полной гарантии жизни сдающихся полк перешел в районе с.
Новороссийского целиком в распоряжение начальника пехотной дивизии, где разоружился. После сдачи все офицеры
были отправлены через Особый отдел 1 армии в г. Самару, где пройдя через Особый отдел Туркфронта вступили на
политические курсы. Окончил таковые я 25 октября 1919 года, пройдя аттестационную комиссию при Инскаве [Инспекции
кавалерии] фронта был назначен командиром эскадрона запасного кавалерийского полка Туркфронта.

Третьего ноября 1919 г. я был назначен полковым адьютантом того же полка и 13 декабря, по личному приказанию командующего фронтом - был назначен помощником командира по строевой части. В мае 1920 года я получил назначение командиром 1-го Туркестанского кав. полка 1-й Турккавдивизии. С полком участвовал в штурме гор. Старой Бухары 28 сентября 1920 г. По окончании Бухарской экспедиции я получил назначение пом. нач. штаба Турккавдивизии, где все время исполнял обязанности начальника штаба.

10 марта 1921 года, я, как строевой, был откомандирован в распоряжение Инскава для назначения комполка, но за неимением
свободных должностей был назначен начальником разведчасти 10-й Турккавдивизии. 15 апреля 1921 г., ввиду расформирования 10 дивизии, я назначен помощником командира запасного кавполка по строевой части. Ныне, ввиду переформирования Запкавполка в
Ремонтно-кавалерийский дивизион, состою в должности дивизионног адьютанта. Ввиду вышеиложенного в связи с приказом об
увольнении из рядов Красной армии бывших белых офицеров, прошу Вашего ходатайства об осталвении меня на военной службе и
тем дать мне возможность приносить посильную пользу службой в Красной армии и в дальнейшем. В течение 1 года и 9 месяцев
службы моей в рядах Красной армии я приложил всю свою энергию, знание и силы, чтобы быть полезным родине, дабы заслужить и смыть с себя пятно пребывания в рядах врагов ея. Своей непорочной службой я доказал на деле свою преданность Совесткой власти и
надеюсь в будущем служить так же честно, всегда с пользой, как и служил жо издания вышеуказанного приказа.

Адьютант Зырин Алексей.

***

Рапорт
Командиру Ремонтного кавалерийского дивизиона Туркестанского фронта
20.06.1921
Троицкий лагерь

В старой армии я служил в 6-м Оренбургском казачьем полку, который стоял в гор. Скобелеве, а затем, в 1917 году в июне
месяце перешел в гор. Джаркент, а две сотни в гор. Кульджу, в которой я пробыл с сотней до 1 марта месяца 1918 года.
Первого марта 1918 года я получил приказ от комполка о выходе сотни из Кульджи в Джаркент, так как полк отправляется в
Оренбург на свою родину. 2 марта я выступил с сотней из Кульджи и присоединился к полку. Если бы я не сочуствовал бы
власти, то я мог бы свободно остаться в Кульдже, так как мне предлагали место. Но я не остался там.

Полк в Оренбург не попал, а был направлен в гор. Ташкент, куда и прибыл 13 мая 1918 года. Так как все полки старой армии были демобилизованы, то и наш полк стал демобилизовываться. Окончательно полк демобилизовался в августе месяце 1918 года. Я был отпущен и поехал в гор. Фергану. В Фергане мне было предложено место в земельно-водном отделе конторщиком на советскую плантацию в Наманганском уезде в 35 верстах от гор. Намангана в Кизыл-Равате. Куда я и поехал с семьей. На плантации я прослужил до декабря 1919 года. 18 декабря 1919 года я поехал в город Наманган и дорогой был пойман басмачами, которые меня и
привели к Мадамину.

Там мне, как бывшему офицеру, стали предлагать командную должность, но я отказался и остался у них на должности инструктора, как вообще все русские. Убежать от них я не мог, во-первых - слишком бдительна у них охрана, а во-вторых - я не хотел своим побегом нанести беду на свою семью, которая находилась в уезде на плантации и в случае моего побега семте грозила опасность быть разграбленой и перебитой. Кроме того, находясь на плантации до моего плена, я не раз говорил своему заведывающему плантацией, что нужно всю плантацию эвкакуировать в город, но он мне показывал бумажку, в которой говорилось, что он не имеет права бросить плантации и должен оставаться на ней со всеми служащими хотя бы жизни угрожала опасность. Находясь у басмачей и ездя все время из кишлака в кишлак мне пришлось быть участником боев против Красной армии, а именно - в трех боях под Уч-Курганом, Пайзоком и Кум-Арыком.

В январе и феврале 1920 года шайки басмачей очень сильно стали тесниться нашей Красной армией и поэтому, по моему мнению,
Мадамин решил перейти на сторону соввласти. Переход его шаек произошел в первых числах марта месяца, а я в то время был
болен и просил меня пристрелить или же отправить в гор. Фергану, так как мне больному тифом было очень трудно каждый день
ездить по 20 или 30 верст. Я до объявления мирного договора был отправлен на арбе в госпиталь в гор. Фергану, куда меня и привезли 3-го или 4-го марта.

По выздоравлении я поступил в Красную армию и все время, т.е. с апреля месяца 1920 года по декабрь месяц был на фронте против басмачей. Служа в Красной армии я занимал следующие должности: был помощником начальника Западной группы, когда группа ликвидировалась служил в штабе 2-й Туркестанской стрелковой дивизии и занимал следующие должности - помощник адьютанта начальника Ферганского района, затем - адьютант начальника Ферганского района, начальник штаба Феррайона и затем - врид. начальник Ферганского района.

Затем по назначению начдива тов. Карпова принял кавалерийский дивизион отряда особого назначения для приведения его в
должный порядок, как было сказано в приказе по 2-йТуркестанской стр. дивизии "Красных коммунаров" за №112 от 26 июля
1920 г. параграф 2. Затем был переведен в 16-й Туркестанский стр. полк - начальником конной разведки, для поднятия конного
дела в команде, а оттуда был вызван Инскавом и назначен пом. ком. полка по строевой части Запасного кавполка Туркфронта.
Служа в Красной армии я участвовал в следующих боях против басмачей находясь в строю: под Пайзаватом, под Яйзаваном
в трех боях; под Байстоном и Мынь-Булаком, под Горбобой против Кур-Ширмата и Алияра. Под Ходжа-Арыком в 4-х боях
против Муитдина, под Караваном против Муитдина; под Бачкиром против Хал-Ходжи и Курширмата и еще в нескольких мелких
перестрелках в разных местах, названия которых я забыл. Сообщаяо вышеизложенном прошу Вас и военкома, если я,
по вашему мнению, годный и надежный работник Красной армии, похлопотать о оставлении меня в рядах Красной армии.

Комэскадрона З.Новокрещенов.

****

Аттестация.
Дана сия врид. начштаба 1-й Туркестанской кав. дивизии Зырину Алексею Алексеевичу, в том, что за время службы его в
дивизии, он честно и добросоветсно относился к своим служебным обязанностям. В мае 1920, будуи переведен на службу в
дивизию, был назначен командиром 1-го кавполка, коим командовал в течение 4-х месяцев с полным знанием своего дела.
Участвуя в походах против Эмира Бухарского, показал себя весьма опытным командиром в деле ведения боевых операций.
В октябре будучи перведен в штаб на должность помначштаба по адмнистративной части, как хорошо знакомый с администрацией,
был незаменимый работник, причем за время 5-ти месяцев службы в штабе дивизии временно исполнял обязанности начальника
штаба дивизии в течение двух с половиной месяцев. За время службы тов. Зырин взысканиям не подвергался, под судом
не был и ни в чем предосудительном не был замечен.

Зам. начальника 1-й Турк. кав. дивизии Г.Занемойский
военком - неразб.
10 марта 1921 г. Карши

Военнму комиссару инспеции кавалрии ТФ
военком Рем.-кав. дивизиона ТФ
21.06.1921

Рапорт
Довожу до Вашего сведения что на поданые рапорта тт. Зырина и Новокрещеного я, с своей стороны, выношу следующее
заключние: со дня прибытия т. Новокрещеного в запасной кав. полк и занимая должность пом. ком-ра полка т.
Новокрещенов к своим обязанностм относился добросовестно и аккуратно. Взаимоотношение товарища Новокрещеного
к красноармейцам было хорошее - до настоящего времени в антисоветской агитации т. Новокрещенов мною замечен
не был, а наоборот, мною замечается, что т. Новокрещенов имеет большую симпатию к Рабоче-крест. власти, а посему
я просил бы т. Новокрещенова оставить в рядах Красной армии, который более принесет пользы для Рабоче-Крестьянской
власти, как опытный военный специалист. Тов. Зырин, тоже со дня прибытия в Запасной кавполк и до астоящего времени заимая
должность адьютанта, к своим обязанностям относился добросовестно и аккуратно, несмотря на то, что дела полка были
запущенвы, а т. Зырин принял должность адьютанта и постарался дела полка привести в должный порядок. Кроме этого,
несмотря на то, что т. Зырин из бывших офицеров, но мною замечается, что т. Зырин имеет склонность к партийной жизни.
Отношение т. Зырина к красноармейцам тоже хорошее, а посему я также просил был оставить т. Зырина в рядах Красной армии
как опытного военного специалиста, который принесет пользы для Красной армии, а не вреда.

военком ремкавдива
с 188

ЗЫРИН Алексей Алексеевич 27.09.1893 г. Горбатов Нижегородской губ. Из мещан. Русский. Родители - умерли. Сестра Фаина в г. Павлов, Вера - неизвестно где и Лидия - неизвестно где, брат Александр неизвестно где.
окончил Горбатовское гор. 4-кл. уч-ще и 5 классов Нижегородского губ. ??
до армии - конторщик правления водно-транспортного АО "Русь" в г. Царицын
с 1913 в Российской Императорской армии
окончил Ораниенбаум. школу прапорщиков (10.07-10.10.1915)
поручик (1917), ком-р роты - был ранен
в 1917 - нач-к слабосильной команды 1-й Гренадерской дивизии и адьютант батальона пополнения 1-й Гренад. дивизии.
с 10.01.1918 уволен в 3-мес. отпуск,
демобилизован 10.04.1918
с 20.04.1918 - делопроизводитель и секретарь Казанского районного упр-я водного транспорта
с 15/20.08.1918 мобилизован в белую армию Учредительного собрания (Комуча).
20.09.1919 прошел проверку через ОО 1-й армии РККА в Оренбурге
1.10.1919 - прошел проверку через ОО Туркфронта
с 25.09.1919 - полковой адьютант запасного кавполка РККА
с 10.12.1919 - ком-р 3 эскадрона запасного кавполка
с 20.12.1919 - пом. ком-ра по строевой части запасного кавполка ТФ
с 10.05.1920 - ком-р 1 Турк. КП
с 1.10.1920 - пом. нач. штаба 1-й Турккавдивизии
с 1.11.1920 - врид. нач. штаба 1-й
с 15.03.1921 - нач-к разведчасти 10-й
с 15.05.21 - пом. ком. запасного кавполка
с 8.06.21 - адьютант Рем.-кав. дивизиона Туркфронта

жена - Мария Николаевна, портниха.

Анкета для бывших офицеров белых армий без даты

РГВА Ф. 110, О. 4, Д. 646, с. 181-191

Подготовила:
Валерия АНДРЕЕВА, Москва