В Кашгаре прославились потомки сыновей величайшего святого ислама Махдуми Аъзама: старшего Саид Эмини Калона и четвертого сына Азизан Ишана, которые соответственно составляли партии "белогорцев" и "черногорцев". Лидер белогорцев Хидоятуллох Офок ходжа был единовременно духовным и светским вождем-правителем Кашгара.

Он совершил полугодовое морское путешествие в Лондон по представлению вице-короля из Лахора. Офок Ходжа знаменит еще и тем, что кастрировал знаменитейшего на Востоке поэта-мистика Мавлоно Машраба Намангони, которого теперь называют Девона Машраб, Шох Машраб как классика тюркоязычной поэзии.

Машраб будучи мюридом-послушником Офок Ходжи влюбился в его наложницу-канизяк и за это вызвал гнев своего пира-мюршида. Поэт Боборахим Машраб знаменит своей гениальной лирикой стихов. Если в мире лирической поэзии вся вселенная знает, как непревзойденного гиперболиста-метафориста божественного иранца Хафиза Ширазского
(Ходжа Хофиз Шеърози), тогда как в мире тюркоязычной лирической поэзии ему следует Мавлоно Машраб Намангони, которого чаще именуют Девона Машраб и даже Шох Машраб. Потому что именно Машраб вторил Хафизу и сказал эквивалентно свое слово в лирике тюркоязычной, чего после него не смог сочинить никто из поэтов. Например, Хофиз Шеърози недостижимо прославил персидскую поэзию такой газелью:

Агар он турки Шеърози ба даст орад дили моро,
Ба холи хиндуяхш бахшам Самарканду Бухороро.

Лирический сладкоголосый Хафиз заявляет, что только за одну индийскую родинку тюрчанки готов кинуть к ее ногам Самарканд и Бухару.

А теперь послушаем Машраба:

Агар ошыглыгым айтсам, куйюб жону Жахон уртар…

Девона-дервиш напоминает нам, что он так влюблен, что если поведает о своей любви вся живность и Вселенная сгорит от жара данного чувства…

Кстати Амир Теъмур взял Шираз и попросил любимого внука-полководца Халиль Султана немедленно доставить ему Ходжа Хофиза. Вскоре перед Сохибкиръаном стоял босоногий скромный ахонд в рваном чапане с дешевой зеленой чалмой посвященного суфия на голове. Теъмурбек спросил: "Это ты написал, что отдашь мои самые дорогие провинции Самарканд и Бухару, которых я украшаю сорок лет за какую-то потаскушку?"

На что остроумный Хафиз отвечал: "Прости Повелитель! Посмотри на меня до чего довела моя щедрость, стою перед тобой босиком. Вот что значит быть влюбленным" Теъмурбек пожалел поэта и приказал одеть-обуть, дать ему денег. Самое главное – призвав шейхульислама и казикалона приказал им определить великого поэта ахондом его родного подворья-прихода с тем, чтобы он никогда не оставался без средств к существованию. Эту историю нам поведал средневековый литератор Давлатшох Самарканди. Продолжим историю выдающегося сартского поэта Боборахима Машраба.
Погибает Машраб в Балхе уже после прихода туда узбеков племени катаган.

Предание гласит, когда деъвона-дервиш сидел в соборной мечети в пятничный день и слушал ваъз-проповедь имама, тот как всегда во всех мечетях Трансоксании долдонил о банальных правилах подмывания и очищения водой, при этом делая акцент на методику определения чистоты и пригодности воды для омовения. После своей проповеди имам ради приличия попросил задавать вопросы или высказаться всем желающим. Тут же Машраб взбежал на амвон кафедры и с высокого места собственной струей окропил всех сидящих в передних рядах толстых улемов мусульманского клира с белоснежными чалмами (салля).

Они возмутились и велели страже задержать хулигана. Спросили, как его зовут. На что он ответил "Худо", что означает "Бог", а это в исламе вопиющее кощунство и поэтому все фанатики роптали, требуя немедленной смерти наглеца, создавая глухой шум и не позволяя слушать его. Наконец Машрабу удалось докричаться до них: "дайте сказать свое имя до конца, меня зовут Худо-Берды (что означает "Данный Богом").

Возможно, он шутил, таков он был по своей натуре. Юродивого обязаны были отпустить как божьего человека. Однако злой и невежественный афганский клир не простил ему хулиганской выходки. Несмотря на то, что Машраб дал им объяснение по правилам греческого диалога и неформальной логики. Повторив суть сказанного имамом проповеди, из которой следовало, что всякая жидкость в своем течении кувыркнувшись семь раз своей каплей вокруг ее оси делается благословенной (Халяль) и безусловно подлежит применению для Тахорат (омовения), великий суфий воскликнул: "Ну а моя жидкость сколько раз перевернулось уже на пути следования к вам уважаемые улемы? Будьте справедливы, я всего лишь на деле продемонстрировал сказанное многоуважаемым имамом в проповеди" – раскаянно и смиренно закончил свою оправдательную речь Машраб.

Улемы были непреклонны, они жестоко расправились с ним, натравив на него местного князька, хокима Балха Махмуда Катагани. Тот был слишком диким и свирепым узбеком, чтобы отпускать какого-то сарта Ферганы просто так и с удовольствием повесил божьего человека, известного на Востоке поэта-юродивого на самой высокой виселице Балха. Обо всем этом надо говорить открыто и повсеместно, чтобы донести каждому. Ибо история этноса является существенной реальностью, потому что уже прошлое. Настоящее неуловимо, а будущее блеф – в лучшем случае миф и его не существует.

Потому что в заказных, как в советское время, однобоких, даже часто сдобренных ядом национального шовинизма, уложенных в прокрустово ложе невежественных идеологов, компилятивно-низкопробных учебных изданиях, фактологию никогда не отобразят.

автор:
Бахромхонтура Махдумзод

1.08.18