Русская поговорка "Семь раз отмерь, один раз отрежь" должна быть девизом для создателей исторических фильмов в современном Казахстане. Имеется в виду то, что созданию серьезного исторического фильма должно предшествовать тщательное изучение исторических исследований, консультация не с аксакалами и литераторами, а с профессиональными
историками. Тем более хорошо известна проблема "белых пятен", когда за
многие десятилетия с историческим сознанием казахов было примерно так,
как поется в старой советской песне: "что-то с памятью моей стало, все, что
было не со мной помню…"

Вопреки нашим надеждам и ожиданиям, историческая безграмотность
как в капле воды отразилась в содержании первых серий нового
исторического сериала "Казахское ханство" ("Алмазный меч", 2016 г.).
Известно, что автор идеи проекта – сам Президент РК Н.А. Назарбаев.
Вообще, конечно, сам Бог велел создать правдивое и яркое историческое
полотно о начале Казахского Государства. И вот… Нельзя отрицать, конечно,
определенный прогресс по сравнению с прошлыми творениями
"Казахфильма", и все же…

В данном случае нам хотелось бы обратить внимание на утрирование в
кинокартине казахско-узбекского военно-политического противостояния
конца XV века, связанного как с ложным "патриотизмом", так и прежде
всего с отсутствием научного понимания исторической и этнокультурной
предыстории Казахского Ханства. В частности, незнания того, что на самом
деле означали эти два слова – "узбек" и "казах" (далеко не совпадающие по
своему содержанию с современными этнонимами) в тот конкретный период
истории Центральной Азии.

Дело в том, что бежавшие в Семиречье около 1465 г. вслед за двумя
оппозиционными джучидами Кирай (Керей, Кирей) и Джанибек-Абусаидом
от грозного Абулхайра – правителя "кочевых узбеков" "казахи" (букв.
"казак", "казаклар") – это были те же узбеки, экс-узбеки. Их даже долгое
время соседи называли "узбек-казак" (Мирза Хайдар Дуглат. "Тарих-и
Рашиди"). Лишь впоследствии, спустя много веков исторического
обособления, казахи и узбеки превращаются в разные, хотя и близкие по
языку и культуре, народы Центральной Азии.

Недопустимо осовременивание прошлого, также внесение путаницы
относительно разных фаз и периодов истории каждого этноса, государства и
всей Центральной Азии. Надо правильно понимать, что в бурных событиях
конца XV- нач. XVI вв. т.н. "казахи" и "узбеки" были де факто одним
большим этнокультурным сообществом, расколотым и втянутым в миграции
и столкновения в силу чисто политических обстоятельств, главным образом
из-за личной вражды и борьбы за власть внутри династии джучидов (потомки
Шайбана и потомки Орда-Эджена и пр.). Казахи времен Кирея и Джанибека
и их враги-узбеки принадлежали к единому в этно-языковом и религиозном
плане и даже по менталитету миру воинственных кочевников и
полукочевников Евразии.

Историкам известно, что "узбеками" в тот период назывались именно
дешт-и кипчакские "кочевые" узбеки (а не иные этнические компоненты
поздней узбекской народности, в том числе жители государства Тимура и
тимуридов). Согласно традиции, это было 92-племенной средневековый
суперэтнос, занимавший территории степей современного Казахстана. Позже
в большинстве своем они уходят во главе с Мухаммадом Шайбани в
Мавераннахр. То есть "узбеки" и "казахи", представленные в фильме
"Казахское ханство" ожесточенно дерущимися между собой, состояли почти
из одних и тех же родов и племен (" кипчак", "найман", "кунград", "уйсун"
и пр.) и считались тогда "детьми Узбек хана", как они гордо называли себя в
честь легендарного золотордынского хана-исламизатора Узбека.
Узбекско-казахский военно-политический конфликт конца XV в.
трудно назвать межэтническим (ибо тогда, повторяем, окончательно еще не
сформировались отдельные этносы). Более корректно определить
противостояние как междинастийный конфликт. Это была борьба правящих
кланов и фамилий чингизидов. Однако эту истину не смогли понять далекие
от анализа исторических источников создатели фильма, опиравшиеся, по их
признанию, на позднюю казахско-советскую беллетристику (романы
И.Есенберлина). При всем уважении, этот известный писатель, конечно, не
располагал многими источниками, и не владел современным комплексным
научным знанием средневековой истории Центральной Азии.
Хотя, к сожаленью, даже современные историки Казахстана, авторы
учебников и популярных книг порой невольно подталкивают читателей и
обучающихся к упрощенной и искаженной трактовке борьбы Кирея и
Джанибека с Абулхайром и Шайбани-ханом – трактовке как этнического
конфликта, узбекско-казахских войн, т.к. при изложении военных событий
ничего не разъясняется, а термины "казах" и "узбек" употребляются без
всяких комментариев.

Конечно, мы не можем отрицать того, что, вероятно, в сложном клубке
политических противоречий и борьбы за трон рубежа
объективно вызревали и другие явления, именно: процесс отпочкования
этносов согласно исторической логике этнической дифференциации,
ведущей к созданию в будущем самостоятельных языков, государственных
моделей и т.д.

Так или иначе, бесспорно, что в исторических фильмах прошлое,
факты и события минувших столетий необходимо изображать адекватно, не
допуская анахронизма, переноса особенностей и признаков новой истории на
реалии, скажем, средневековой эпохи. Это касается и костюмов, показа быта,
хозяйства, образа жизни. На самом деле, в XV веке "кочевые" узбеки и
казахи, несмотря на взаимные набеги, носили одну и ту же одежду. Более
того, это была даже единая мусульманская и центральноазиатская мода,
лишь с незначительными локальными особенностями. А в фильме
"Казахское Ханство. Алмазный меч" доходит до курьеза, когда Абулхайр и
его внук Мухаммад неизменно появляются в чалмах и чапанах из
"узбекского" полосатого атласа и пр., а казахи, несмотря на летнюю жару и
пыль, всегда одеты в чапаны с меховой оторочкой, малахаи (?).

На самом деле в жизни, в реальной истории, платья и камзолы Рабии
Султан-бегим (пусть даже она прибыла из Самарканда) и супруги Джанибек
хана были сходны по покрою, стилю, роду тканей, и даже их наряды могли
быть от одного тогдашнего знаменитого восточного "бренда". Даже в
расово-антропологическом плане это были мужчины и женщины одного
типа. И обязательно надо сказать, что образ Мухаммада Шайбани-хана в
фильме не соответствует исторической правде во всех отношениях, а не
только внешне. На самом деле это был достойный соперник первых
казахских ханов, умный и великий человек.

Также возмутительно, что вразрез с авторитетными историческими
источниками (например, Ибн Рузбихан "Михман наме-и Бухара") одежда и
жилища казахов показаны в фильме бедными и невзрачными (по ошибочной
аналогии с более поздними эпохами). Между тем, Ибн Рузбихан, видавший
виды иранский ученый и путешественник был поражен размерами и
роскошью тысяч ханских шатров, однажды захваченных шайбанидами у
казахов. Это были древние "шатры на колесах", дома-повозки с дверцами и
окошечками с "очень красивыми и искусными войлочными занавесками",
вмещавшие до 20 человек. Автор сравнил их с замками, описывая как
изящество деревянной конструкции, так и богатство убранства...

Конечно, со временем все более оседавшим и интегрировавшим в
урбанистическую цивилизацию Мавераннахра мигрантам из бывшего
"Государства кочевых узбеков" когда-то близкие им родственники-казахи
стали уже казаться далекими, чужаками и "варварами". Хотя стоит привести
одну цитату из Сейфи Челеби (XVI в. ) о казахах: "Их кафтаны сделаны из
овечьей кожи, они окрашиваются в разные цвета и становятся похожими на
атлас. Их привозят в Бухару, где продают по той же цене, что и кафтаны из
атласа, настолько они изящны и красивы…".

Надежда умирает последней. Поэтому хочется верить, что хотя бы в
следующих сериях "Казахского ханства" (фильм "Хан Касым") не будет
указанных и подобных им ляпсусов, и получат достойное отражение
культурные и политические связи казахов с Россией, мусульманским миром.
Так, великий Касым-хан остановил казахско-узбекские войны, и вообще он
известен как миротворец, член суфийского тариката и мурид бухарских
шейхов. Свою дочь он отдал замуж в Бухару за могущественного шайбанида
Убайдулла хана.

Назира Нуртазина, историк